Разместились все, и даже громадному телу Ванькина нашлось место в уголке.
- Друзья мои, - слегка торжественно начал полковник.
Жорка хихикнул.
Коваль шумно вздохнул и уже без пафоса, но с легким укором продолжил:
- Да! Друзья! Поймите вы! Мы все сейчас в одной упряжке. Я, конечно, понимаю, что методы, которыми пользуется наша контора, не всем по нраву, но они, поверьте мне, опробованы делами и годами. И они, как правило, приносят результаты. Безопасность страны - вот наша задача!
- Ему бы на митингах выступать, - прошептал Жорка.
- О каких методах вы говорите? - прервал профессор, распаляясь.
- Какие результаты? Где безопасность и где эти мальчишки, которым промывают мозги, гоняют по улицам с оружием в руках? Вы уж поясните, любезный! Чья безопасность под угрозой? - уже не сдерживая эмоции, чеканил слова Медведев. - Ваша? Моя? Страны?
Полковник прижал руки к груди - ладонями вперед, как бы защищаясь.
- Помилуйте, Дмитрий Степанович, - быстро зачастил он, - я, конечно, понимаю, что наши методы не совсем, как бы это сказать, корректны, но мы не...
Какой аргумент полковник собирался привести в свою защиту, собравшиеся так и не узнали - на этом месте оправдательную речь прервала требовательная трель дверного звонка.
Медведев тяжело вздохнул. Позвонили еще раз - и тут же, не дожидаясь хозяйского разрешения, в квартиру ворвался возбужденный генерал. Хлопнув дверью, он с порога закричал:
- Дмитрий, Анатолий! Вы живы!
Удивленно оглядев присутствующих, Юрий Николаевич расслабился.
И только тут до профессора дошло то, что тревожило его все это время.
- Метеорит! Мама дорогая! - простонал он.
- А почему они должны быть...- попытался вставить Бейрут, но Медведев грубо перебил его.
- Рассказывай, - потребовал он, обращаясь к Потемкину.
- Да рассказывать-то особо нечего, - протянул Дмитрий, - упал метеорит. Прямо на дом, в котором мы жили.
- Там воронка метров двадцать в диаметре, - отрешенно побормотал Юрий Николаевич. - И сотня метров вспаханной земли. Я только что оттуда.
- А как вы нас нашли? - неожиданно резко спросил Потемкин. - Следите?
- Работаю! - обиделся Юрий Николаевич.
Он смотрел на Димку и что-то бормотал о разбитой заднице «мерседеса», о невозможно низкой вероятности и еще много о чем, но в глазах плескался страх.
«Я не понимаю тебя. А значит, я тебя боюсь!» - кричали они в то время, как язык рисовал волнующую картину переживаний за жизнь приятелей.
Медведев смотрел и удивлялся: насколько слова могут не совпадать с эмоциями.