«Я должен быть спокоен и подчеркнуто безразличен. Чуть высокомерен, и очень внимателен. Смотреть так, словно я подозреваю в ереси всех присутствующих. Я должен это сделать».
— Вы готовы, брат? — спросил Грегориан.
— Да, почти… — пробормотал Этьен, застегивая на шее поданную полуэльфом мантию Инквизитора. — Вот, теперь все.
— Тогда я пошел, — Кёрнхель взвалил на плечи тело настоящего Себастиана, и выскользнул из шатра через ту же дырку, сквозь которую около четверти стана назад проникал вместе с графом. — Ты прикроешь меня невидимостью?
— Да, разумеется, — Хранитель на миг прикрыл глаза — а когда открыл их, Кёрнхель словно бы исчез. Только колыхнулась, как высокая трава на ветру, парусина шатра.
— Разрез, — Инквизитор указал на длинную дырку в стене.
— Сейчас… — короткий взмах рукой — и края парусины вновь прирастают друг к другу, как будто бы и не происходило ничего.
— Тогда желаю удачи, друг мой. Она вам понадобится. Все, я снимаю полог тишины.
Этьен кивнул. Грегориан сделал легкий пасс, деактивируя заклятие.
— Что же, брат Себастиан, я рад, что мы с вами нашли общий язык. А теперь позвольте пригласить вас к столу, — он почтительно поклонился.
Этьен-Себастиан последний раз позволил себе нервно вздрогнуть — и полностью отключил все свои собственные привычки и микрореакции, заместив все свое личностное психоматрицей настоящего Инквизитора, в данный момент безо всякого почтения влекомого по лесу.
На следующий день состоялась торжественная церемония официальной встречи посланца Святейших Отцов. Инквизитор спокойно выслушал все приветствия, ответил протокольными словами — а потом вдруг поинтересовался, отчего в прекрасном и благочестивом Третьем городе Христесара на улицах творится демоны знает что? В ответ на недоуменный взгляд Первого Инквизитора, Себастиан резко шагнул вперед, к одному из стоявших в подобии почетного караула Стражей. Никто не успел заметить, как экзекутор выхватил из-под одежды кинжал, и рассек одежду на спине молодого церковника — но через мгновение стоявшие рядом увидели кожу Стража, и бросились от него, как от прокаженного. Спину покрывала затейливая вязь татуировок, знакомая каждому — так метили своих людей члены Братства Крови. Эта зловещая секта, приносящая в жертву своему божеству людей, и делающая это едва ли не с большей жестокостью, чем самый изощренный экзекутор, уже два месяца служила пугалом для жителей Атана — причем не только простых людей и апостолитов, но даже служителей Церкви.
Казнь состоялась вечером. К тому моменту город уже стонал. Себастиан взялся за чистку жестко, и вместе с неудачливым Кровавым братом, как называли себя члены секты, на кольях, решетках и кострах оказались еще полтора десятка еретиков и отступников.