– Ева, тебе не кажется, что нам уже пора? Мы с тобой отсутствуем ровно сорок минут.
– Да ты что, с ума сошел?! – Я тут же подскочила и принялась одеваться. – Почему ты столько времени молчал?!
– Ты знаешь, у меня как-то не было времени посмотреть на часы.
– Бог мой… Кошмар какой. Что мы теперь скажем?
Он пожал плечами…
– Дай я сам застегну крючочки на твоем лифчике.
– Ром, я сама. Так быстрее. Мы здесь с тобой уже почти час. Наши там, наверное, такой скандал устроили. Даже страшно подумать.
– Ева, пять минут меньше, пять минут больше – уже роли не сыграет. Я не хочу нарушать наш ритуал. Я привык сам надевать на тебя лифчик, и мне совсем не хочется изменять своим старым привычкам.
– Ром, ну это ребячество.
От одной мысли, что мне сейчас придется посмотреть в глаза своему мужу, мне становилось по-настоящему страшно.
– Это не ребячество. Это мои небольшие слабости, и я не хотел бы, чтобы ты меня ущемляла даже в этом.
Я посмотрела на совершенно обнаженного стоящего напротив меня Романа, остановила взгляд на его уже поникшем мужском достоинстве и протянула ему свой лифчик.
– Хорошо, надевай. Только по-быстрому. И сам давай одевайся. Вдруг уже паром без нас уплыл на берег. И куда мы с тобой поплывем на этой резиновой лодке?
– Не волнуйся. Без нас никто никуда не уплывет. Я застегиваю тебе лифчик и оденусь ровно за минуту. Не паникуй.
Я слегка приподняла руки и со словами:
– Надевай, – приготовилась к столь торжественному для нас обоих событию. – И постарайся как можно быстрее. Там, наверное, тебя уже жена заждалась. Наверняка все глаза проглядела.
– Пять секунд, а то твой драгоценный супруг уже рвет и мечет.
В тот момент, когда Роман ритуально застегивал лифчик, меня словно током ударило, и я тут же повернулась в противоположную от нас сторону. Прямо перед нами стоял изрядно вспотевший от интенсивной гребли турок и пожирал нас глазами, в которых читался неподдельный ужас.
– Вы так долго ходили в туалет. Я несу ответственность. Я волнуюсь. Я взял вторую лодку, чтобы вас искать.
– А мы еще не доходили. – Роман тут же залился алой краской и принялся одеваться.
– Паром поплывет на берег, а вас нет.
– Да не кипишуй. Считай, что мы уже на пароме.
Я стояла как вкопанная и наблюдала, как одевается Роман. Мне хотелось закрыть глаза и понять, что все, что происходит в данный момент, дурной сон. Обыкновенный дурной сон. Я проснусь и посмеюсь над тем, что мне мог присниться подобный кошмар. Обязательно посмеюсь.
Ошарашенный от увиденного турок перевел глаза в сторону моей персоны и сказал хитрым голосом: