— Иными словами: он с нами при удаче и против нас при первом же намеке на фиаско? Можете не отвечать… Что ж, разумная позиция… Однако вы в одиночку не составите, пожалуй, удобоваримой дезы для Лондона.
— Пусть это вас не заботит!
— Ну нет! — говорю я жестко. — Через несколько дней в любом случае придется начинать. Люк, как условлено, выйдет на контрольное рандеву пятнадцатого в полдень. Что мы вручим ему? Кучу вранья?… В Лондоне через час выявят «бронзу», и тогда пиши прощай!.. Эрлих! Мне нужна не дешевая дезинформация, а слоеный пирог, где правда была бы на корочке, как крем. Части на побережье, структура парижского гестапо, характеристики руководства… Без помощи Варбурга вы, оскандалитесь.
Эрлих встает и начинает вышагивать по комнате — руки в карманах. Узкая изломанная тень мелькает по ковру, то удлиняясь, то укорачиваясь.
— Это уж ваша задача, чтобы в Лондоне верили, — говорит он сердито. — Скажите лучше: вы убеждены, что мистер Люк придет?
Пятнадцатое — контрольное число. Так было условлено задолго до ареста. Улица Модисток, писчебумажный магазин Фора… Сейчас нам с вами его не достать.
— Это единственная ваша связь?
— Нет, почему же. Есть Клодин Бриссак. Она курсирует между бывшей Зоной и Парижем. Привозит информацию о периферии и оставляет в цоколе столба по согласованию с Люком.
Эрлих останавливается, и тень его съеживается до размеров обувной коробки. В голосе, прорвавшись, звучит подозрительность.
— Как случилось, что вы не знаете аварийного адреса Люка?… Ни черта вы не знаете: ни квартиры, ни шкалы частот, ни расписания работы рации.
— Проконсультируйтесь с абвером, — кратко предлагаю я, — или с Шелленбергом, он, кажется, ведает разведкой в РСХА?[2] Они объяснят вам, что элементарные законы конспирации лишают резидента возможности интересоваться аварийными квартирами сотрудников. Частоты же и прочее — прерогативы радиста, его святая святых… Вы засекли Це-Ку-Зет?
— Дважды.
— Что вы слышали о ней до меня? И не догадывались, что такая есть, не так ли?
— Это правда, — признает Эрлих и вновь принимается расхаживать по комнате. — Так-то оно так, однако ваша Це-Ку-Зет очень странная особа. Мы засекаем только ее, но не слышим ответа корреспондирующей станции. Це-Ку-Зет заканчивает, дает «дробь» и получает «квитанцию». И все. Откуда получает? Каков индекс корреспондента? Почему он не шлет ни привета, ни инструкций?… И вдобавок Це-Ку-Зет прыгает, по Парижу. В первый раз мы извлекли ее из Кубервуа, с окраины, а во второй — извольте — она барабанила уже откуда-то из Гренелля, из самого центра. Сколько же у Люка радиоквартир?