Он закрыл за собой дверь и несколько минут сидел неподвижно, глубоко дыша, пытаясь совладать со своим гневом, который кипел в нем. Он представил себе, как Джил Клейтон приехал в пустой офис фонда, куда он не мог даже войти. Как он проверял часы. Замерзал на вчерашнем холоде. Как, черт возьми, они могли с ним так поступить? Черт бы побрал Клэр.
Когда он выехал из ванны, на ней уже были надеты джинсы и белый свитер, и она как могла причесала свои взъерошенные волосы. Она, должно быть, не уделила времени прошлой ночью тому, чтобы снять макияж, и теперь у нее под глазами залегли жирные темные круги. На столе около окна стояли два подноса с завтраком, который, должно быть, принесли, когда он был в ванной.
Она встала.
– Прости меня, Джон, – сказала она опять. Она заломила руки. Он никогда не видел, чтобы она так делала прежде. – Я действительно не в себе. И я понимаю это.
Он не посмотрел на нее, когда ехал к столу.
– Ванна свободна, если тебе туда нужно.
Она провела рукой по его плечу, когда шла мимо него в ванну, а Джон сидел, еле сдерживаясь, за своим апельсиновым соком, чашкой с фруктами и булочкой. Разве за всю их совместную двадцатитрехлетнюю жизнь был хоть один раз, чтобы он чувствовал к ней такую злость? Он не мог припомнить ни одного. Да, но в ее жизни раньше не было никаких Рэнди Донованов.
Она вышла из ванной и уселась напротив него за круглый столик, не прикасаясь к еде на подносе.
– Я позвоню Джилу, когда мы позавтракаем, и извинюсь.
– Слишком поздно просто извиняться. Возможно, ты забыла, но это человек, которого мы обхаживали, упрашивали и обцеловывали последние три года. Следует придумать что-то более изощренное, чем просто: «Мне жаль. Я постараюсь, чтобы этого больше не произошло». Он понимал, что тон его голоса подразумевал, что он больше не доверяет ей. А он и не доверял. Он посмотрел на нее. Она уставилась к себе в тарелку, и он видел, что глотает она с трудом.
Он съел дольку апельсина из чашки с фруктами на подносе.
– Итак? – спросил он. – Это все стоило ли таких жертв? – Он вложил весь свой сарказм в интонацию, понимая, что поступает не совсем честно. Ведь он учил людей честной борьбе. Однако в данный момент он находил удовлетворение от грязной игры.
– Что стоило того? – Она подняла на него свои огромные зеленые глаза.
– Ваша небольшая прогулка в музей, которую, смею заметить, у нас не находилось времени совершить почти… десять лет?
– Это у тебя всегда не было времени.
– Нет, Клэр. Ты всегда отнекивалась, но, конечно, тут же нашла время, когда позвонил великолепный Рэнди, даже за счет уклонения от своих обязанностей.