Она права. Он сидел тихо в коридоре, ожидая, когда она повесит трубку. Он старался ожесточиться, найти в себе силы и решимость, чего ему никогда не требовалось раньше. Он собирался помочь Клэр единственным возможным способом.
Она повесила трубку, и Джон въехал в гостиную.
Клэр завернулась в платок, поджала под себя ноги на диване, одно плечо у нее осталось голое. Ее лицо было бледно, и на нем читалось виноватое выражение ребенка, которого поймали, когда он делал что-то запрещенное. Он почувствовал болезненный прилив любви к ней, и, хотя ему хотелось подъехать на коляске поближе, остался в дверном проеме. Так ему будет легче.
Он почти мог видеть работу ее мозга, когда она пыталась придумать какое-то объяснение тому, почему она на ногах в такую рань, сидит, завернутая в платок на диване.
– Мне приснился ужасный сон, – сказала она. – Я перепугалась и позвонила Рэнди прежде, чем смогла осознать, что я делаю. Прости меня. – Было ясно, что она сказала это, решив больше не лгать ему.
– Я слышал разговор, – сказал он.
– Правда? – Черты ее лица заострились от тревоги.
– Да. Целиком.
У нее снова появились слезы, и она прижала кулак ко рту. Тем не менее он не сделал ни одного движения в ее направлении.
– Клэр, – сказал он твердым голосом. – Я хочу, чтобы ты ушла.
– Ушла? Что ты имеешь в виду?
– Я хочу, чтобы ты ушла из этого дома. Оставь меня.
– Что?
– Тогда ты сможешь видеться с Рэнди так часто, как захочешь, без…
– Нет! – Она поставила свою босую ногу на пол и наклонилась вперед. Это не то, чего я хочу.
– Очевидно, это то, что тебе нужно, тем не менее. Ты только что об этом сказала сама. Я слушал.
– Джон…
– Ты – права. Я не способен помочь тебе. Мне очень жаль… – Он почувствовал, как подступают слезы, и старался сдержаться. – Я слишком близко, чтобы тебе помочь.
– Ты уже помог мне, Джон. Ты…
– Я хочу, чтобы ты ушла, – прервал он ее. Неожиданно ему стало противно от ее манеры принимать желаемое за действительное, чтобы проблемы исчезли.
Клэр села опять. Она облизала губы. Морщинка между бровями стала еще глубже.
– Ты это говоришь не всерьез…
– Нет, я серьезен. Ты не можешь оставаться здесь. – Он крепко сжал руками колеса своей коляски. – Я больше не хочу, чтобы ты оставалась здесь.
– Но ты… как ты справишься?
Он резко втянул в себя воздух. Ее слова разозлили его, и гнев был хорошим выходом.
– Я – не ребенок! – сказал он. – Мне нужна жена, а не чертова сиделка!
– Не ори! – она отняла одну руку от платка, чтобы нетерпеливо откинуть волосы. – Пожалуйста, не сердись. Я не имела в виду ничего плохого. Я просто… Я не могу бросить тебя. Мне все равно…