Стоило мне так поступить, как Гвин издал вопль, щелкнул в воздухе кнутом над внезапно попятившимися лошадьми и направил их к месту турнира за ворота. Несколько горожан, которые прошли во двор вслед за знатными воинами, теперь жались у входа в Камелот, собираясь обсудить с Дагонетом детали предстоящего парада. Девушки с цветами, музыканты и акробаты, крича от удивления и страха, кинулись врассыпную, когда повозка, развернувшись, понеслась на них.
Я крикнула Гвину остановиться, но он погонял лошадей, улюлюкая, как безумный, и вылетел на узкую дорогу, вьющуюся от подножия холма. Я обернулась, взгляд выхватил вскакивающего в седло Артура, другие рыцари стояли, раскрыв рты от удивления.
Судя по всему, шального уэльсца нисколько не тревожило, что он прервал встречу Круглого Стола, как не волновали его и мои планы праздничной процессии. Мне оставалось только поберечь свою жизнь, и я вцепилась одной рукой в корону, а другой ухватилась за борт повозки, мчавшейся, петляя, вниз по крутому склону к городу.
Гуляки и лавочники разбегались перед нами, когда мы прогрохотали по деревне. Одни грозили кулаками и посылали проклятия, другие подбадривали вслед, а Гвин продолжал весело щелкать в воздухе кнутом. Стайка гусей в ужасе шарахнулась в сторону, когда мы завернули за угол и покатили к лугу с праздничным костром.
Артур с соратниками гнались по пятам, топот копыт сотрясал землю прямо за нами. Я снова взглянула на Гвина, отчаянно надеясь, что это лишь взбалмошная выходка, а не начало катастрофы.
Коротышка ответил мне взглядом, как всегда, насмешливым и веселым:
– Нет, миледи, я не причиню вам вреда. Но вашему мужу будет полезно хоть раз вас спасти. А то слишком часто все достается этому бретонцу Ланселоту.
У меня перехватило дыхание, смех застрял в горле, и я ограничилась тем, что с притворным упреком покачала головой. Конечно, он был прав. Ланс столько раз приходил мне на помощь, что уже несколько лет назад его прозвали защитником королевы. Наверное, Гвин решил дать возможность и Артуру проявить себя таким же героем.
Ветер рвал волосы, сбивал в ком произведение парикмахерского искусства Винни. В конце концов, чтобы не потерять корону, я надела ее на запястье и распустила косы. Они полетели за мной по ветру, а я пригнулась и, сохраняя равновесие, впилась руками в переднюю панель повозки. И хотя у меня побелели костяшки пальцев, эта сумасшедшая гонка волновала кровь.
Лошади почти парили над землей, и когда мы выскочили на поляну, где был разложен праздничный костер, Гвин заставил их бешено развернуться на траве, прежде чем остановил как вкопанных.