Напротив юноши, по другую сторону фонтана находился полный певец. Перуча, кастрат. Его развитая грудная клетка вздымалась. Он только что остановил свое пение, которое превосходило по высоте любой из женских голосов, а по нежности – любой из мужских.
– Господин! – Верховный Жрец, в свою очередь, согнулся в поклоне.
– Ты заставляешь меня ждать, – бесстрастным голосом произнес юноша. – Я послал за тобой уже давно.
– Простите, господин! Это все бестолковый гонец. Он искал меня в Храме, а я был в купальнях.
– Иди, Перуча, – юноша взял одну из жемчужин и протянул руку.
Полный певец резво обежал вокруг фонтана, опустился на колени и поцеловал кисть, принимая жемчуг.
– Иди, иди. Время заняться делами.
Кастрат попятился и выскользнул из комнаты. Он ступал неслышно по мозаичному полу, а его движения были полны грациозной плавности и неги.
– Ну что же, поговорим с тобой теперь, – сказал юноша, провожая глазами певца.
– Я счастлив служить моему господину, – тут же отозвался жрец.
– Знаю, Ларант, знаю. Ох, как мне неудобно в этом теле. Словно тебе в тесной одежде.
– Да, господин.
– Что да? Ты вообще хоть раз тесную одежду надевал?
– Нет, господин.
– Так надень, попробуй, а потом уже соглашайся.
– Да, господин.
– Но зато у этого тела слух хороший. Знаешь, стоит потерпеть ради Перуча.
– Да, господин.
– Я подарю тебе попугая. Будешь его обучать.
– Да, господин.
– Замолчи. Жрец тут же согнулся в очередном поклоне и замер.
– Вот и молодец. А теперь слушай. К нам пожаловал гость. Давненько их уже не было, я даже успел отвыкнуть. Остальные, думаю, тоже. В Эфире пробой, Ларант. Ма-аленький такой. Но все же заметный. И как раз на моей территории. Где-то на северо-востоке отсюда. Точно не знаю. А так – все как обычно. Гость слаб. При нем наверняка человек. И поступить с ними нужно как обычно.
Юноша снова начал перебирать жемчужины. Они мерно падали в корзину. За исключением звуков этого падения, больше ничего не было слышно.
– Почему ты молчишь, жрец? – спросил юноша после длительной паузы, недоуменно взглянув на собеседника.
– Не было приказа говорить, господин.
– И что, тебе неинтересно что-нибудь спросить?
– Интересно, господин.
– Тогда спрашивай!
– Что, господин?
– Ларант, если ты сейчас же не докажешь мне, что не годишься в учителя к попугаю, сегодня сюда войдет другой Верховный Жрец.
– Он опасен? – тут же отреагировал Ларант.
– Кто?
– Гость, господин.
– Нет, пока что нет. И если ты поторопишься и сделаешь все как нужно, опасен он не будет.
– Он созидатель или разрушитель?
– Наконец-то хороший вопрос, Ларант. Но ответ мне неизвестен. Скорее первое. Таких гостей несколько десятков. А вот вторая категория включает в себя лишь два вида: смерть и войну. Эти опаснее, гораздо опаснее. Но верю, что первое, Ларант.