- Ты о чем это? - Изобразил интерес Тайсон.
Товарищ Хесус рассказывал, что несколько лет назад, на каком-то международном молодежном фестивале, "братки" из демократической российской делегации, бывшие комсомольцы, перепились и в конце концов устроили гонки на рикшах. По Старой Гаване, да по набережной Малекон... Со ставками - как на собачьих бегах или на ипподроме, представляешь? Ну, а закончилось все, конечно же, мордобоем.
- Уроды позорные... За державу обидно.
Скрипнув старыми шестеренками, велоколяска замерла у тротуара:
- Капитолий, амигос!
Пока Алексей расплачивался за проезд, Тайсон проверил ориентиры:
- Теперь нам туда. Направо.
Обогнув величественное здание Капитолия (точную копию или даже, по уверению местных жителей - оригинал того самого, знаменитого, вашингтонского), напарники вышли на улицу с несколько неожиданным названием Индустрия.
- Так, все правильно... Дом пятьсот двадцать четыре.
Если верить вывеске над обшарпанными воротами, именно здесь и была известная на весь мир "Реал фабрика де тобакко партагас". Алексей показал в направлении небольшого, не слишком приметного магазинчика, расположенного на первом этаже:
- Зайдем?
- Обязательно. Не маячить же прямо здесь!
Впрочем, Тайсон и Алексей и так уже успели привлечь к себе внимание. Несколько сомнительных личностей, дремавших в тенечке у фабричной стены, с появлением иностранных туристов заметно оживились. Двое или трое из них, недолго думая, покинули насиженные места и двинулись наперерез потенциальным клиентам:
- Ола, амиго! Сигарас? Чикас? - предложил первым тот, что постарше.
- Ноу, не нуждаемся.
Однако, даже убедившись, что сигары и девочки в данный момент иностранцев интересуют мало, уличный приставала не успокоился:
- Италиано? Американо? Камбио доларес?
Даже если бы Тайсон признал себя итальянцем или американцем, обмен валюты на кубинские песо пока также не входил в его планы. Поэтому, пробормотав под нос что-то неразборчивое, он шагнул вслед за Алексеем через порог магазина.
Дверь закрылась, оставив снаружи пыль, солнце и звуки огромного города. Здесь, внутри, царил мягкий искусственный свет, а воздух был пропитан неповторимо чарующим, сладковатым и дивным ароматом далеких плантаций. Помещение было стилизовано под фабричный цех начала века: какие-то хитрые приспособления, инструменты, мешки с табаком и обрезки табачных листьев. Но особое, главное место в этом магазине, конечно же, занимали полки, прилавки и стеллажи, снизу доверху уставленные коробками разнообразных сигар, сигариллос и сигарет. Качество и количество предлагаемых в этом курительном раю сортов поражало, но не меньшее впечатление на Алексея произвели цены. Например, пять сигар знаменитого сорта "Коиба Лансерос" стоили ни много, ни мало - двести тридцать долларов США! Можно было, конечно, выбрать что-нибудь и подешевле, и попроще, однако при средней зарплате кубинского служащего... Очевидно, подобный товар никогда и не предназначался для внутреннего рынка, пополняя валютные запасы Острова Свободы. Разглядывая все это пестрое табачное изобилие, Алексей не сразу заметил девушку-продавца, появившуюся из-за прилавка: