«Затем она, видимо, вспомнила всех дам, что приходили к вам, и то, как вы им льстили и превращали в своих особых подруг, вызывая в них, по выражению миссис Сильвестр, «нездоровое возбуждение». Как вытягивали из них подарки, деньги и услуги». — «Нет! Нет! Это абсолютная неправда!»
«А я утверждаю — правда. Как еще объяснить ваш интерес к девице вроде Маделины Сильвестр, которая моложе вас годами, но гораздо выше положением в обществе, явно богата, но слаба здоровьем, девушка хрупкая и ранимая? Что это, если не корысть?» — «Это было высоким, чистым и исключительно духовным стремлением помочь мисс Сильвестр в познании собственных способностей к ясновиденью».
«Только и всего?» — «Да! Что же еще?»
С галерки доносятся крики и свист публики. В Миллбанке Селина сказала верно: поначалу пресса представляла ее этакой героиней, но по ходу процесса симпатии газетчиков шли на убыль. «Почему ни одна дама не захотела поделиться своими впечатлениями о методах мисс Дауэс?» — недоумевала газета, и если сперва в возгласе слышалось негодование, то после допроса, проведенного мистером Локком, он зазвучал совсем иначе. Затем газета помещает свидетельские показания мистера Винси — владельца гостиницы в Холборне, где проживала Селина: «Я всегда считал мисс Дауэс весьма предприимчивой девицей». Он называет ее «хитрой», «интриганкой» и «склонной к вспышкам ярости»...
Завершает отчеты карикатура, перепечатанная из «Панча»: спиритка с лисьей физиономией стягивает с шеи робкой девушки жемчужное ожерелье. «Жемчуг тоже снимать?» — спрашивает девица. Подпись гласит: «Немагнетические воздействия». Наверное, карикатуру нарисовали, когда бледная Селина выслушивала приговор, а может быть, когда ее в ручных кандалах сажали в тюремный фургон или когда она вздрагивала под ножницами мисс Ридли.
Смотреть на рисунок было неприятно. Я подняла глаза и тотчас поймала взгляд дамы, сидевшей за дальним концом стола.
Все это время, что я делала выписки, она корпела над «Одической силой». Мы провели вместе часа два с половиной, но я ни разу о ней не вспомнила. Теперь, перехватив мой взгляд, она улыбнулась и сказала, что еще не встречала столь трудолюбивой леди! Видимо, аура сей комнаты вдохновляет на подвиги познания.
— Вижу, вы читали о несчастной мисс Дауэс. — Дама кивнула на лежавшую передо мной подшивку. — Какая ужасная история! Хотите что-нибудь для нее сделать? Знаете, я весьма часто посещала ее темные круги.
Я чуть не рассмеялась. Вдруг показалось, что стоит выйти на улицу, коснуться плеча любого прохожего и произнести «Селина Дауэс», как мне поведают какой-нибудь странный факт или эпизод истории, оборванной лязгом ворот Миллбанка.