Лешка открыл было рот, но потом закрыл. Ответить ему было нечего. Папа одобрительно кивнул головой.
— Ясно одно: в тот момент, когда ты будешь предпринимать действия по возврату, мы должны быть с тобой.
— И я должен быть с тобой, — воинственно заявил Лешка, — все-таки я твой брат!
Я метнулся в другую комнату и прихватил с письменного стола первую попавшуюся тетрадь и ручку.
— Эй-эй! — запротестовал было Лешка.
— Не жмись! Для дела! — я открыл тетрадь на первом чистом листе и начал набрасывать план поляны. — Надо, чтобы сначала на поляне были только я с Тимо…феем!
Тимон тихонько фыркнул. Я изобразил два кружка с буквами «я» и «т». За кустиками, которые я нарисовал под скептическим взглядом папы, я поставил еще два кружка с буквами «п» и «м». Посмотрел на скептическое выражение отца, ехидно улыбнулся и сделал маленькую иллюзию кустов. Полюбовался на его вытянувшееся лицо и, заметив умоляющий взгляд брата, добавил еще кружок с буквой «л».
— Сидишь здесь и не высовываешься, пока я не скажу! — строго сказал я Лешке.
Лешка горящими глазами смотрел, как на листочке образуется маленькое подобие поляны. Может быть, и не совсем точно, но очень близко к истине.
— Мда! — папа потер шею. — Очень наглядно и впечатляет. А, Женя?
Мама только слабо покивала головой.
— Подожди, а это не вызовет появление этих твоих… — озаботился папа.
— Нет, — я помотал головой, — иллюзия производит очень маленький всплеск, практически незаметный. Итак, вначале в центре находимся только я и Тимон, причем Тимон занимает позицию справа позади и страхует меня.
— Ледяная игла или «воздушный кулак»? — деловито поинтересовался Тимон.
— «Воздушный кулак», — подумав, решил я, — все-таки это же наш, убивать его нельзя.
— Нельзя! — фыркнул Тимон. — Да моим «кулаком» только мух бить! Лучше я рапиру к его горлу приставлю.
— Да не надо его сносить, — воскликнул я. — Достаточно сбить ему настрой, чтобы я успел создать пульсар!
Родители с остановившимся взглядом слушали наш спор.
— Потом поймете! — я помахал раскрытой ладонью перед лицом папы.
Папа с трудом взглотнул и кинул головой.
— Потом, когда мы его немножко обломаем, я вас позову.
— Если нас не обломают, — пробормотал Тимон.
Я стоял на знакомой поляне и, честно говоря, нервничал. А вдруг не сработает? Или сработает, но явится какой-нибудь крутой дядька, с которым разговор просто не сможет состояться? Тимон постоял со мной рядом, посопел, потом сказал:
— Давай! Если что, то будем искать другой путь!
— Твои слова бы… — вяло огрызнулся я. — Ты мне лучше скажи: достаточно создать пульсар, а потом его впитать, или надо им что-нибудь шарахнуть?