Незнакомец сопел, как зверь, продирающийся сквозь заросли.
– Может, теперь вы поймете, как просто перехватить вашего мальчугана, когда он возвращается домой из детского сада.
– Только посмейте! – прохрипел Ричардсон. – Только посмейте, негодяй!
– Я просто говорю, что пора задуматься над тем, чего же вы сами хотите, – заметил Санни. – Выборы… этим живет вся Америка, верно? Тем более в год двухсотлетнего юбилея. Вот пусть каждый и поживет в свое удовольствие. А какое уж тут удовольствие, когда всякие кретины начинают брехать направо и налево. Прыщу на чужой… завидуют.
Тут незнакомец совсем убрал руку. Задняя дверца открылась. Господи, наконец-то.
– Так что пора задуматься, – повторил Санни Эллиман. – Надеюсь, мы поняли друг друга.
– Да, – прошептал Ричардсон. – Но если вы рассчитываете, что Гре… что некое лицо может победить на выборах с помощью подобной тактики, то сильно ошибаетесь.
– Нет, – сказал Санни. – Это вы ошибаетесь. Не забывайте, что все хотят пожить в свое удовольствие. Так что смотрите, как бы вам не опоздать к общему пирогу.
Ричардсон молчал. Он сидел за рулем словно изваяние, чувствуя, как пульсирует шейная артерия, и тупо смотрел на ратушные часы, будто все остальное в этой жизни потеряло смысл. Часы показывали без пяти пять. Свиные отбивные наверняка уже в духовке.
Незнакомец кинул напоследок два слова и, не оглядываясь, быстро зашагал прочь; его длинные волосы взлетали над воротом рубашки. Он свернул за угол и скрылся.
Последнее, что он сказал Уоррену Ричардсону, было: «Прочисть уши».
Ричардсона охватила дрожь, и прошло немало времени, прежде чем он смог вести машину. Первым его осознанным ощущением была ярость, сильнейшая ярость. Хотелось тут же подъехать к полицейскому управлению (оно находилось в здании ратуши, как раз под часами) и заявить о случившемся, об угрозах расправиться с его женой и сыном, о физическом насилии и о том человеке, от имени которого все это делалось.
…как хреново, когда приходится раскошеливаться на пластическую операцию… как просто перехватить вашего мальчугана…
Но с какой стати? С какой стати рисковать? Он сказал этому подонку чистейшую правду. Всякий, кто имел в южном Нью-Гэмпшире дело с недвижимостью, отлично знал, что Стилсон пустился в опасную авантюру. Выгоды, которые он сейчас извлекает, рано или поздно обернутся крахом, и он очутится за решеткой – гораздо раньше, чем кажется. Его избирательная кампания – верх сумасшествия. А теперь еще тактика выкручивания рук! В Америке, тем более в Новой Англии, такое не проходит.
Но пусть кто-нибудь другой скажет об этом во всеуслышание.