, подумал он.
То, что старики называют ударом. Да. Именно такое у нее лицо. Будто ее хватил тяжелый удар.– Это ты, Джон?
– Я, мам.
– Джонни? В самом деле ты?
– Да, мам.
Он придвинулся еще ближе и заставил себя взять эту костлявую клешню.
– Мне нужен мой Джонни, – жалобно произнесла она.
Сестра кинула на него сочувственный взгляд, а ему захотелось врезать ей кулаком по очкам.
– Вы не оставите нас одних? – попросил он.
– Я, знаете, не должна, пока…
– Послушайте, это моя мать, и я хочу побыть с ней наедине, – сказал Джонни. – Понимаете?
– Я…
– Принеси мне соку, папочка, – охрипшим голосом выкрикнула мать. – Я, кажется, выпью целый литр!
– Уйдете вы наконец или нет? – не выдержал Джонни. Его охватила глухая тоска, которая мешала ему сосредоточиться. Его словно увлекал в темноту какой-то водоворот. Сестра вышла.
– Мам, – сказал он, садясь возле кровати. Его не оставляло странное ощущение двойственности, обратного хода времени. Сколько раз мать вот так сидела возле него, наверное, тоже держала его исхудалую руку и разговаривала с ним? Джонни подумал о том, казалось бы, остановившемся времени, когда лежал в палате, которая словно надвинулась на него, и над ним склонилось лицо матери – он видел его сквозь тонкую пленку плаценты, с ее губ медленно слетали бессмысленные слова.
– Мам, – снова сказал он и поцеловал ее скрюченную руку.
– Дайте мне гвозди, я это сделаю, – сказала она. Ее левый глаз неподвижно застыл, правый дико вращался, точно у пришпоренной лошади. – Мне нужен Джонни.
– Я здесь, мам.
– Джон-ни! Джон-ни! Джон-ни!
– Мам, – сказал он, боясь, что сестра вернется.
– Ты… – Она осеклась и слегка повернула к нему голову. – Наклонись… вот так, чтобы я тебя видела, – прошептала она.
Он наклонился, как она просила.
– Ты пришел, – сказала она. – Спасибо. Спасибо тебе. – Из здорового глаза потекли слезы. Другой, тот, что находился на пораженной ударом стороне лица, безучастно смотрел вверх.
– Конечно, пришел.
– Я видела тебя, – прошептала она. – Что за силу дал тебе господь, Джонни! Разве я тебе не говорила? Разве я не говорила, что так будет?
– Да, говорила.
– Он уготовил тебе миссию, – сказала она. – Не беги от нее, Джонни. Не прячься в пещере, как Илия, и не заставляй его посылать большую рыбу, чтобы она проглотила тебя. Не делай этого, Джон.
– Нет. Не буду. – Он держал ее птичью руку. В голове стучало.
– Ты не гончар, а гончарная глина, Джон. Запомни.
– Хорошо.
– Запомни это! – сказала она резко, и он подумал: Опять она начинает молоть вздор. Впрочем, вздора тут было не больше, чем в том, что она говорила, когда он вышел из комы.