Эй, люди, послушайте меня!
Начало жизни всегда прекрасно,
Но конец ее всегда тяжел!
Каждый человек ищет смысл жизни,
Но познал ты его или нет,
Но постиг ты тайну бытия или нет, —
Все равно не кичись, ибо конец один у всех!..
Импровизируя на ходу, дервиш тянул печальную, безнадежную свою песню. Тенелу показался его голос знакомым, отдаленно напоминал ему чей-то… Но чей?
В дверях юрты показался старенький человек; он держал копченую рыбешку — она уместилась у него на ладони.
— Эй, дервиш! Ты много странствовал, а кто много видел, тот много знает. Прямо мучение мне с глазами! Они почти не видят! И кости не дают мне покоя — все ноют и ноют! Может, подскажешь мне средство от моих болезней?
Бродяга взял у старика рыбешку, бросил в видавшую виды переметную суму, скривил губы в улыбке-гримасе.
— Разве есть лекарство, разве может быть целебное средство от старости? От твоих болезней тебя избавит только одно — смерть!
Старик, будто ему к пяткам приложили тлеющие уголья, резко отпрянул от дервиша и спрятался в юрте.
Бродяга направился к избе Тенела.
Тенел одним глазом наблюдал за дервишем. На его бедре он увидел непременную принадлежность всех дервишей — горлянку, но эта была сделана из человеческого черепа, покрашенного в черный цвет. Бродяга протянул к Палвану руку за лепешкой и вдруг схватил мальчика обеими руками; не отпуская его, так и впился в него глазами. Он одеревенел, точно превратился в иссохший, готовый рассыпаться в прах ствол без коры.
Лукерья всполошилась.
— Дервиш, отпусти мальчика! — крикнула она. Тот отпустил Палвана и поплелся прочь, как неживой. Сам не ведая почему, Тенел позвал:
— Дервиш, вернись! Выпей пиалушку чая вместе с нами!
Тот, еле передвигая ноги, повернулся. Хрипло, внезапно лишившись голоса, бродяга с волнением прошептал:
— Люди добрые! Этот мальчик кого-то мне напоминает!
— Кого? — тоже шепотом откликнулся Тенел, почти узнав его и боясь себе в этом признаться.
— В детстве у меня был друг по имени Тенел, мальчик так похож на него!
— Каллибек? Ты? Ты жив?!
Каллибек уронил посох и бросился в раскрытые объятия друга. Своего единственного друга!.. Мужчины обнялись. На глазах у них были слезы.
Лукерья и дети не раз слышали от Тенела о Каллибеке, их юности и странствиях. Они обрадовались, что встретились, свиделись все-таки друзья.
Лукерья пригласила Каллибека в дом. Но и там, удобно расположившись в опрятной, чистенькой комнате, Тенел и Каллибек все еще не могли опомниться, успокоиться, осушить слезы. С улыбкой, молча, растроганно взирали они друг на друга… Лукерья хлопотала, замесила тесто. Она расстелила дастархан, поставила перед мужчинами полную миску жареного проса.