На обратном пути я решил не оставлять вопрос Джона без ответа и среди прочего сообщил, что не собираюсь более экспериментировать с пейотлем, что для этого у меня не хватает смелости и дело это давно решенное. Дон Хуан улыбнулся, но ничего не сказал. Зато я до самого дома болтал без умолку.
Мы уселись перед дверью. Стоял жаркий солнечный день, но дул легкий ветерок, и душно не было.
— Почему ты так нервничаешь? — вдруг спросил дон Хуан. — Сколько лет назад ты бросил учиться?
— Три года.
— А почему нервничаешь?
— Дон Хуан, мне кажется, я тебя предал.
— Ты меня не предал.
— Я обманул твои ожидания, сбежал. Короче — проиграл.
— Ты делаешь то, что в твоих силах. К тому же ты ничего не проиграл. Я учу тебя трудным вещам. Мне они давались еще труднее.
— Но в отличие от меня ты не отступил. Ведь я приехал сейчас не из желания продолжить учебу, а просто так, чтобы кое-что у тебя спросить.
Дон Хуан пристально посмотрел на меня и произнес:
— Тебе нужно обратиться за помощью к дымку.
— Нет, дон Хуан, дымка с меня хватит! Нет больше моих сил.
— Ты еще и не начинал по-настоящему.
— Я боюсь.
— Ничего удивительного. А ты старайся думать не о страхе, а о том, как это чудесно — видеть.
— Я так не могу. Как только вспомню дымок, меня словно тьма обволакивает. Будто все люди куда-то исчезают и некому слова сказать. Дымок открыл мне, что такое одиночество.
— Это не так. Возьми, например, меня. Дымок — мой гуахо, а я не чувствую себя одиноким.
— Ты — другое дело, ты его не боишься. Дон Хуан потрепал меня по плечу.
— Ты тоже не боишься, — сказал он мягко, но как будто с упреком.
— Что ж, я вру, по-твоему?
— Дело не в этом, — ответил он. — Меня заботит другое. Ты не хочешь учиться вовсе не потому, что боишься. Дело в другом.
Я стал просить объяснений, буквально умоляя его, но ничего не добился. Дон Хуан только качал головой — словно удивляясь, как это я сам не понимаю.
Я сказал, что, возможно, обучению препятствует моя инертность. Дон Хуан захотел узнать значение слова «инерция». Я принес из машины словарь и прочел: «Инерция — свойство материальных тел оставаться в состоянии покоя или двигаться с постоянной скоростью до тех пор, пока к ним не будет приложена внешняя сила».
— «Пока к ним не будет приложена внешняя сила», — повторил дон Хуан. — Ты нашел верное слово. Я тебе уже говорил: только дурак захочет стать человеком знания по собственной воле. Умного человека приходится вовлекать в учение обманом.
— Убежден, что учиться готовы многие, — возразил я.
— Многие, но они не в счет. Это люди с трещиной. Как тыквенные бутылки: на вид прочные, а стоит налить в них воды или надавить — сразу потекут. Я заманил тебя в учение, и так же со мной поступил мой учитель. Что поделаешь, иначе бы ничего не вышло. Кажется, настала пора снова прибегнуть к трюку.