— Шесть взаимосвязанных стержней по полтора километра в длину и стометровый трансмиттер, — ответил Мбога, с удовольствием наблюдая ужас Ларни.
— Но… — Ларни невольно посмотрел в небо.
— Они будут заглублены в скалы по самую верхушку, — милостиво успокоил егеря Мбога. — Как сказали специалисты, скалы будут играть роль естественного резонатора, что очень удачно для нас и для энергозапаса Базы. Наверху останется только трансмиттер на месте… Сейчас сверюсь… Да, пятого шара. А где у нас пятый шар?
— Как раз рядом с гнездовьем Поля, — злорадно сказал Ларни. — Он будет иметь непосредственное удовольствие наблюдать за проклевкой.
— Нехорошо, — покачал головой Мбога, — там вблизи пластик, металл. Механозародыш может решить всем этим воспользоваться.
— Оно будет охотиться? — с некоторым восторгом спросил Ларни. — Оно выпустит когтистые лапы и будет загребать пластик в свою жадную пасть?
— Ладно, — махнул рукой Мбога, — теперь поздно менять положение, активированные шары уже не сдвинешь. Говорили же мне, что здесь нужен специалист…
— А почему вы не взяли специалиста? — спросил Ларни.
Мбога внимательно посмотрел на егеря, но ничего не ответил. Ларни смутился, взвалил на плечо сумку с активаторами и пошел к пятому шару.
«А почему я не беру в лес свою пятилетнюю дочку? — думал Ларни. — Какое все-таки счастье, что ее мать просто ненавидит Пандору, а заодно и меня, который эту Пандору обожает. Сидят они сейчас где-нибудь на лужайке в среднероссийской полосе, смотрят на белок и ничего не знают ни про Пандору, ни про Мбогу, ни про Механозародыши. Даже о карантине ничего не знают. Не потому что неинтересно или потому что нет информации, а потому что информации слишком много. Кто же что-то будет там вылавливать в потоке новостей! Это как лес. Лес здесь опасен не хищниками, а обилием информации, то бишь видами животных и растений, число которых, кстати, множится просто на глазах, что наши биологи категорически отказываются замечать. Хотя где они, эти биологи… Ау! Тут либо егерь, либо биолог. Либо не задумываясь стреляешь во все, что движется, либо изучаешь оч-ч-чень интересную травинку, пока на тебя не прыгнет ракопаук или не схватит рукоед. А мнению егерей наука не доверяет. Поэтому мы и молчим. Мы гордые. Гордые? Нет, скорее… Скорее мы и лес — на одной стороне. Есть мы, лес — и все остальные, которые на другой стороне, которым многое не объяснишь. Для этого нужно прожить в лесу несколько лет в обнимку с карабином, провести там много ночей, прислушиваясь к его разговору. Вот Мбога. Сможет ли он это понять? Хотя он и был в лесу, но с тех пор лес изменился. Любой егерь-новичок скажет, что лес меняется просто на глазах, а те, кто на Базе, просто не замечают этого. И Мбога не замечает».