Мальчик смутился, и это хороший признак, подумал албанец. Какой сын будет обсуждать любовные дела своей матери?
Один из пуштунов, у которого был не такой свирепый вид, как у его соплеменников, и который производил впечатление человека, знавшего лучшую жизнь, уже установил небольшую видеокамеру серого цвета на массивной черной треноге и ждал команды Бекима. Албанец щелкнул пальцами, и оператор, послушно кивнув головой, включил камеру.
– Пожалуйста, Ваше высочество, – сказал Беким. – Назовите ваше имя и скажите о моих условиях.
– Меня зовут Томас Уэльс, я секонд-лейтенант армии Ее Величества, – твердо произнес британец.
– Пожалуйста, назовите ваше настоящее имя, – настаивал Беким.
– Меня зовут Томас Уэльс, и больше я ничего не скажу.
– А больше ничего и не надо, – неожиданно весело сказал албанец, махнув оператору, чтобы тот окончил съемку и удалился. – Прогресс великое дело. Даже в этой дыре с помощью спутниковой антенны и телефона GPS можно запросто выйти в Интернет, и я уверен, что через считаные минуты эту видеозапись увидит ваша бабушка, королева Елизавета. Как вы думаете, она узнает в лейтенанте Уэльсе принца Уэльского?
– У принца Гарри нет титула Уэльский, это титул наследника престола, которым является его отец Чарльз, – снисходительно объяснил пленник.
– О! Какая осведомленность! Это ведь не каждый знает?
– Это знают все подданные Ее Величества.
– К сожалению, а может, к счастью, я не принадлежу к их числу. Спокойной ночи.
Выйдя из дома, в котором остался рыжий секонд-лейтенант, Беким распорядился усилить охрану пленника и не сводить с него глаз.
Медсестра Маргарет вошла в реанимационную палату, аккуратно прикрыв за собой дверь. Первым делом она посмотрела на показания приборов, подключенных к телу недавно прооперированного поляка, и убедилась, что опасности для жизни раненого нет, хотя тот по-прежнему был без сознания. Потом Маргарет взглянула на флакон с лекарством, которое поступало в вену поляка, и решила, что может со спокойной душой позволить себе выпить чашечку кофе с новым ассистентом хирурга Джефферсона – капельницу можно будет снять не раньше чем через сорок минут.
Девушка вышла из палаты и, когда стук ее каблуков затих в конце коридора, полковник Волков позволил себе открыть глаза. Приподнявшись на кровати, он отключил капельницу и выдернул из своей вены на левой руке иголку с катетером. Затем осторожно начал снимать датчики, закрепленные на его груди, поглядывая на моргавшие разноцветными лампочками мониторы, опасаясь, что один из приборов внезапно подаст звуковой сигнал. Обошлось!