– У них так! Да! Я видел в ихнем кино. Пятно – это первое дело у них, – подтвердил Тимур Валиахметов.
– А Вовке это пятно не по нраву. Непривычно как-то. Он ей и говорит – сотри свою метку со лба.
– И стерла?
– Да нет. Не стерла. Я, говорит, с эти пятном так и родилась, от родителей оно, от предков и вовсе даже не стирается.
– И Локис ее бросил!
– Не, что вы! Он же честный человек. И как честный человек предлагает ей, давай я попробую. Если сотру – обязательно женюсь. А так не могу. Непривычно это мне.
– Ишь ты какой!
– Да он такой. Ну, вы ж понимаете, Володьке силы не занимать, даром, что ли, его Медведем кличут. Начал тереть, тер, тер и вытер!
– И что, женился?
– Нет, – отрицательно покачал головой Колодеев. – Не поверите – он автомобиль выиграл. Индийский. У них там такая лотерея проводилась.
Хохот десантников на какое-то время, казалось, заглушил, шум турбин.
– А где автомобиль-то? – икая от смеха, спросил бровастый радист Коля Игнатов.
– Так таможня не пропустила – превышение по углекислому газу.
– Я тебе, Игорек, хобот все-таки оторву, – незлобиво пообещал Локис.
– Давайте, ребятки, проверим кислородные аппараты и парашюты, – то ли приказал, то ли попросил Волк. – Минут через пятнадцать войдем в зону десантирования.
Смех сразу стих, и десантники стали осматривать свое снаряжение. Шутки кончились – началась работа.
...Группа десантировалась над горной грядой Сафедкох на исходе дня, когда большое красное солнце уже касалось нижним краем серо-коричневого хребта, похожего на изогнутую спину кошки. Из-за большой высоты разброс приземления был достаточно серьезный, и вся группа собралась вместе лишь спустя час после выброски, когда стало уже совсем темно.
– Ну что, мужики, – сказал Волк, закрывая портативный ноутбук, который включал, чтобы с его помощью наметить оптимальный маршрут движения в заданную точку. – Нам пора приниматься за дело. К марш-броскам нам не привыкать, пятнадцать километров – не расстояние. Даже по горам. К рассвету должны выйти к этому осиному гнезду – заводу по производству героина. Сами понимаете, лучше подойти до рассвета. Двинемся вон по тому хребту. Идем цепочкой. Я пойду впереди, Медведь – замыкающий. Цель определена, задача ясна. С Богом!
Азизулло рано пришлось взять на себя ответственность за всю свою семью. Мать умерла, когда они с Хумайрой были еще детьми. Отец, Шахрулло, не привел в дом новую жену, хотя это противоречило традициям. Как правоверный мусульманин он мог иметь четырех живых жен, но хранил верность одной, мертвой.
Правда, в Афганистане далеко не каждый мужчина может себе позволить даже вторую жену, но люди состоятельные, женившись рано, годам к тридцати пяти, как правило, заводят себе вторую, молодую, с обязательного согласия первой. А здесь и спрашивать никого не надо было. Родичи осуждали Шахрулло. Но он вторично жениться ни в какую не соглашался. Он женился в семнадцать лет на троюродной сестре, которую знал с детства и любил с детства. Это тоже противоречило традициям, потому что в Афганистане о свадьбе договариваются родители жениха и невесты, а сами молодые могут увидеть друг друга только во время своеобразной помолвки, и то лишь в зеркале. После помолвки возможна только свадьба или, если одна из сторон нарушает договоренность, – кровная вражда. И поэтому слово там держат крепко.