Поняв, что Хайновского больше нет в живых, Лада, к своему удивлению, не почувствовала ничего, кроме душевного облегчения.
«Свободна, – вздохнула она полной грудью, – наконец я свободна».
Ее роман с Хайновским был продолжительным – больше трех лет, и очень странным. Его огромное состояние не играло в их отношениях почти никакой роли. Ладе поначалу просто нравился энергичный, напористый мужчина, решивший всем назло ее завоевать. Михаил Изидорович, словно азартный игрок, шел к цели напролом. Он отменял встречи, поездки лишь для того, чтобы оказаться рядом с Сельниковой и не допустить ее встреч с другими мужчинами. А когда добился своего, стал почти равнодушен к ней. Нет, они продолжали встречаться, проводили вместе по нескольку дней и ночей, но Ладу для него вновь заслонили дела. Иначе и не могло быть. Сельникова это прекрасно понимала и, до поры до времени, прощала. Прощала, пока не произошел взрыв в загородном доме, купленном специально для нее… Именно тогда она поняла, что она для Хайновского теперь – вещь, инструмент достижения выгоды. Он сознательно подставил ее. На корабль, на празднование дня рождения, она приехала, чтобы сказать: «Все кончено», но тут появился Клим…
«Он мертв», – прошептала Лада.
Было в этом что-то мистическое и справедливое: человек, готовивший ей смерть от взрыва, сам был взорван в собственном дворе. Ненависть к Хайновскому была сведена на нет его внезапной смертью. В одно мгновение олигарх из настоящего для Сельниковой превратился в прошлое. А о прошлом жалеть не стоит, его нужно лишь помнить, чтобы не совершить прежние ошибки.
«Я свободна, – страх уходил вместе с осознанием этой простой истины, – больше не нужно прятаться, бояться».
Лада решительно погасила экран телевизора, с силой вдавив кнопку на пульте, поднялась с дивана. Дом, приютивший ее на время опасности, тут же показался чужим. Ей больше не нужен был мужчина, способный защитить, спасти в критический момент жизнь.
Сельникова переодевалась быстро, злясь на себя, когда путалась в новой одежде. Все пришлось впору, словно Бондарев ходил с ней по магазинам и покупал только после того, как она примерит вещь. Лада задержалась у столика, чтобы черкануть короткую записку, быть неблагодарной она не умела.
«Спасибо тебе за все. Будет время, заеду. Лада» – вот и все, что вывел остро отточенный карандаш на листе бумаги.
Женщина вышла на крыльцо, выдвинула защелку замка и захлопнула дверь.
«Надеюсь, ключи он прихватил с собой. А если и нет, то он не из тех мужчин, кого надолго задержит закрытая на замок дверь», – Лада подумала это с долей нежности и восхищения.