– Я понимаю, что надо взять себя в руки. – Оршанский с наигранным юмором обхватил себя руками за плечи, – но только что-то не очень получается.
– Тогда не торчи тут и не накаляй обстановку. – В голосе гимнастки послышались нотки раздражения. – Сходи в бар, выпей чего-нибудь, только безалкогольного, потанцуй с какой-нибудь привлекательной девушкой. – Она обернулась к Александру и ласково чмокнула его в щеку. – Я разрешаю. Только сотри помаду. – Она подала ему салфетку. – Наш первый номер еще почти через час. Иди, отвлекись от глупых мыслей.
– Может, ты и права, – согласился Оршанский, послушно поднялся и двинулся в сторону грохочущей музыки.
Время, что называется, было самое разгульное. Западноевропейские туристы, воспитанные на ежедневной борьбе с холестерином, даже помыслить не могли, что можно наедаться в ресторанах после восьми часов вечера, как это делали почти все русские поголовно. Отужинав и совершив вечерний променад, отдыхающие постепенно расходились по своим отелям и, не преминув заглянуть на шумное дискотечное веселье, бодрыми телодвижениями утрясали в желудках остатки вечерней трапезы.
Дискотека отеля, в котором поселилась Вероника, не была исключением. В довольно просторном зале, отведенном под танцпол, народу набилось столько, что Александру пришлось продираться к бару так, как он делал это в молодости, когда еще ездил в часы пик в московском метро или в троллейбусах. Столичный опыт помог, и через некоторое время он оказался у стойки. Очень хотелось хлопнуть водки, мартини или, на худой конец, вина, чтобы снять нервозность и расслабиться. Да и обстановка располагала, но, поскольку алкоголь и цирковая профессия, к которой он сегодня должен был приобщиться, были несовместимы, Оршанский заказал стакан сока и стал внимательно наблюдать за происходящим.
Собственно, ничего нового он здесь не увидел. В Москве таких заведений если не тысячи, то уж точно сотни: моргающая цветомузыка, бьющие по глазам стробоскопы, зеркальные шары под медленные композиции и ритмичная световая пульсация под «ум-ца, ум-ца, ум-ца-ца», плавающие по стенам и полу светящиеся звезды и спиральки, неряшливые диджеи в одежде, на пять размеров больше, и в непостижимого вида прическах, кочующая по всему миру совершенно одинаковая музыка…
В свете предстоящего с Вероникой ночного ужина девочки Оршанского в данный период времени не интересовали. Еще прилипнет какая – не отвяжешься. Да и рассмотреть что-либо приличное в этом непрерывном и хаосе света не представлялось никакой возможности – так, отдельные округлости…