Хотя как тут было судить? Чистильщики буквально вжались в землю и не могли поднять головы или хотя бы выставить над бруствером импульсник и выстрелить вслепую. Все, кто попробовал то или другое, лишились либо головы, либо оружия и рук.
А что самое обидное, биомехи вовсе не собирались сталкиваться с узловиками. Между наступающими группами разномастного противника сохранялась четкая дистанция, около пятисот метров. Об этом с нескрываемым сожалением в голосе сообщил офицер-координатор.
– Туда десяток провокаторов заслать бы! – сдавленно прохрипел Кольцов. – Чтоб и в тех, и в других постреляли да уползли. Есть смелые?
– Не до того, Кирилл, – офицер-координатор на секунду завис. – Черт, точно, не до того. Вам в тыл егеря заходят!
– Нормально, – Кольцов усмехнулся. – Далеко?
– Пока далеко, но если прямо сейчас не отойдете, попадете в окружение. Карповцев, БТР целы?
– Десять пока на ходу… черт, девять!
– Уходите, пока есть на чем переправиться.
– Это приказ?
– Так точно, майор. Кольцов вас прикроет.
– Лучше бы вертушки.
– Борта на подлете, расчетное время – десять минут. Но у вас этих минут нет, майор. Отойдите хотя бы на берег, укройтесь за автонами, там будет полегче. И вертушки к тому времени как раз прилетят. Выполняйте!
– Есть, – буркнул Карповцев. – Коробки, задний ход, непрерывный огонь! Бойцы, короткими перебежками, отходим! Левый фланг, минутная готовность, высылаю коробки. Подойдут, сразу марш на берег!
– Удачи, майор, – пожелал Кольцов.
– И тебе, капитан, – Карповцев бодрился, но голос у него был усталый.
Леший его отлично понимал. На самом деле усталый голос майора свидетельствовал не о физическом состоянии, а о моральном.
Можно вымотаться, как последняя собака, рухнуть с высунутым языком на крыше вражьего бункера, после того как ты установишь над ним свой флаг, но через минуту подняться счастливым и гордым.
А можно и не устать вовсе физически, но вместо офицерского клуба или солдатского бара вечерком отправиться в койку. Утомленным, словно осеннее солнце, и совершенно разбитым – это в случае, если вражеский штаб так и останется неприступным.
Сейчас перед носом маячил именно второй вариант. Если вообще хоть что-то маячило. Ведь когда ты отступаешь, враг не прекращает стрелять и шагает в полный рост, пока ты ползешь или перебегаешь от кочки к кочке.
Леший рискнул высунуться и оценил ситуацию не со слов координатора, а, как говорят военные, – визуально. Проход между наступающими воинствами был условным, зато основательно загроможденным всяким хламом, вроде развалин домов и всевозможного горелого мусора. Видимо, плазменная зачистка затронула этот участок лишь краешком. Устраивать провокацию, чтобы стравить биомехов и узловиков, Леший не собирался, но твердо решил, что, как только наступит благоприятный момент, он уйдет именно в том направлении.