Чернышев переспросил:
– Ты видел Вербина?
– Да, но поговорить толком не удалось. Впрочем, мы можем выйти на него. Номер телефона у меня есть.
– Понятно! А кто же тебя под код секретности и подчинения подвел?
– Офицер спецслужбы, работавший под прикрытием в Переславе, фамилию, сам понимаешь, я назвать не имею права.
– Да она и не нужна мне. Да, дела… А тут что происходило? Сначала мы в управлении узнаем о том, что в районе села Комарино Вейского района 22-го числа был самый настоящий бой. Местные жители оборвали телефоны РОВД и УВД. Сообщали о перестрелке и взрывах. Сегодня поступает информация о затоплении у Карска какой-то яхты. И, заметь, затоплении огнем вертолета. Мой начальник – к генералу. Тот никаких объяснений не дал, приказал нести службу в обычном режиме. Что происходит? Почему пропустил на Карск машину с похищенной Соловениной? Ответов нет. И только около восьми вечера из УВД сбросили информацию о спецоперации боевой группы из Москвы, где засветился и ты.
Дементьев улыбнулся:
– Ну вот видишь. Все в конце концов разрулилось.
– Да, разрулилось, вот только знаешь, каково себя попугаем в клетке чувствовать? Когда тебя, по сути, отстраняют от работы и запрещают какие-либо действия. Да что там действия – информацию перекрывают!
– Представляю! Но так было нужно, Сергей. Если спецназ засветил бы себя в области, то вряд ли операция у Карска завершилась успешно. И, думаю, тебе не надо объяснять, почему.
– Не надо! Но когда с тебя снимут режим действия секретного кода, обещай, что расскажешь мне все подробности операции по освобождению заложниц.
– Обещаю!
– Ну, тогда не буду мешать вам. Поеду домой. Моя тоже заждалась, хотя должна уже и привыкнуть.
– К этому, Черныш, не привыкают!
– Возможно, ты и прав!
– Работу по наркоте в парке продолжаем?
– Конечно! Мои ребята отслеживают обстановку, кое-какую информацию получили. Не бог весть что, но тем не менее. Давай завтра обсудим план действий в парке.
– Если начальство не нагрузит другой работой.
– Не нагрузит. Этот вопрос я решу.
– Что ж, значит, займемся наркодельцами. По сыну Рафшанова есть новости?
– Есть. Но об этом завтра.
Чернышев поднялся. Заглянул в гостиную, поблагодарил Катю за прекрасный ужин, извинился. Дементьев проводил друга. Вернулся в комнату.
– Ну вот я и свободен, Катюша!
– Я рада!
– Что за тон, дорогая? Ты сердишься?
– Ну что ты, дорогой, я просто в восторге от того, что муж полностью посвятил себя работе.
– А вот тут ты заблуждаешься. И я докажу тебе это.
Андрей подошел к сидевшей в кресле Екатерине, поднял ее на руки и, целуя, понес в спальню. Думая об одном: как сладка будет эта ночь после трудного, насыщенного впечатлениями и событиями дня. И совершенно не подозревая, что вскоре ему вновь придется принимать непростое решение. Уже вместе с Катей. А за окном небольшой уютной комнаты начался дождь. Мелкий и по-осеннему нудный, затяжной и успокаивающий. Жизнь продолжалась.