На этой стадии боя, чтобы дать возможность Привалову добраться до судна, атакующей группе нужно было выстроиться в атакующую линию примерно у первых хижин. Группа растянулась по всей полосе атаки, стреляя и перебегая с места на место. Расстояние до обороняющихся сокращалось очень быстро. Отдав приказ активизироваться на флангах, Торин рассчитывал стимулировать отход обороняющихся именно вправо и влево вдоль берега, чтобы расчистить путь Привалову к берегу. Правда, там его ждала еще одна проблема – союзники. Им не надо было знать, что Торин начал захват судна без их ведома, поэтому Привалова могли подстрелить и люди Мухаммада.
– Всем внимание, это Дед, – передал он, – Крыс – пошел!
– Дед, это Крыс, – ответил Привалов, – понял. Я пошел! Не подстрелите меня.
Теперь бы союзники не напортачили, подумал Торин, начнут раньше времени лезть на судно, могут и подстрелить Привалова. С самой «Карины», кажется, не стреляли, или Торину было не видно этого. По крайней мере, ожесточенного боя на палубе он не замечал.
– Горб, – позвал Торин Николая, который мог со своего ноутбука послать сигнал на радиоуправляемые мины в катерах союзников. – Убери два катера медленно.
– Понял, – отозвался Горбачев, – убираю с интервалом в десять секунд.
Он не знал, какие катера взорвутся, но это было не особенно важно в эту минуту. Взрывы охладят пыл союзников, если они раньше времени придут к мысли, что бой заканчивается. Пусть думают, что они все еще под очень опасным огнем обороняющихся, у которых осталось в запасе кое– что, кроме автоматов. Первый катер полыхнул огнем около самого судна. Взрыв был не очень сильным, но корму легкого катера разнесло в щепки, и он быстро стал погружаться в воду. Союзники на это никак не отреагировали, но когда взорвался второй катер несколько секунд спустя, то Мухаммад стал осторожнее. Катера отошли от берега и вели обстрел с большой дистанции.
Ирина прислушивалась к звукам на судне и не сразу поняла, что приближаются катера с моря. Когда стрельба началась вовсю, Ирина решила, что пора выбираться из каюты. Пока пиратов зажимают с двух сторон, с моря и с суши, никто и не подумает плыть на судно. Значит, больше, чем сейчас есть на судне, людей не будет. Сама она видела троих и предполагала, что на носу судна может быть еще один часовой, то есть четвертый. Простая логика позволяла предположить, что четверых, учитывая ценность груза, на судне иметь маловато. К тому же Торин сам говорил, что главарь пиратов ему вряд ли верит. Если он решил, что к нему подбираются спецслужбы, то должен принять меры предосторожности. Уж с десяток пиратов на судне должен быть.