Нас вытолкали вперед. Человек-паук осмотрел нас, и глаза его несколько раз прошлись по стройной фигуре Розалинды. Его взгляд мне не понравился — да и ей тоже. Потом он пристально поглядел на меня и кивнул, чем-то удовлетворенный.
— Помнишь меня?
— Да.
Он долго молчал, потом произнес:
— Знаешь, кто я?
— Догадываюсь.
Человек-паук вопрошающе поднял бровь.
— У моего отца был старший брат, лет до трех-четырех он считался нормальным, потом удостоверение отобрали, а его самого…
Он медленно кивнул:
— Правда, но не вся. Этого старшего брата любила его мать. Когда за ним пришли, его уже не было дома. Конечно, семья постаралась замять дело, сделали вид, что ничего не было. — Он помолчал, потом добавил: — Старший сын. Наследник. Весь Вакнук должен был Стать моим! Если бы не это! — Он вытянул длиннющую руку, повертел ею. Потом опустил ее, переведя взгляд на меня. — А ты можешь точно сказать, какой длины должны быть руки человеческие?
— Нет.
— Вот и я не могу. Но кто-то, какой-то эксперт в Риго, может. Вот и живу дикарем среди дикарей. Ты как, тоже старший?
— Единственный сын, — сказал я. — Был еще младший, но…
— Не дали бумажку, да? Я кивнул;
— Стало быть, и ты все потерял?
Мне и в голову не приходило так смотреть на дело. Не думаю, что я когда-либо верил в свое право наследника. У меня с детства, было ощущение ненадежности, ожидание, что рано или поздно обо мне узнают. Я долго жил под угрозой разоблачения и потому, наверное, не испытывал той горечи, что преследовала его. Я был рад, что спасся, и сказал ему об этом. Он не слишком обрадовался.
— Ты что ж, недостаточно смел, чтобы бороться за свое?
— Но если это все ваше по праву, то у меня-то нет прав, — ответил я. — Я рад тому, что больше не надо скрываться.
— Все мы тут скрываемся.
— Может быть… но вы-то живете, не притворяясь иными, чем есть. Вам не надо следить за собой, долго думать, прежде чем решиться рот открыть.
Он покивал головой:
— Да, мы про вас слышали — у нас везде свои. Не пойму только, почему они кинулись за вами даже сюда?
— Наверное, все дело в том, что наших Отклонений не видно, — ответил я. Они боятся, что таких много, и хотят поймать нас, чтобы мы их выявили.
— Ну что ж, у вас есть веские причины не попадаться им в руки, — заметил человек-паук.
Я слышал, что Розалинда передает наш разговор Майклу, но не вмешивался нельзя вести две беседы сразу.
— Значит, за вами гонятся? И сколько их?
— Не знаю точно.
— Насколько я понял, у вас есть способ узнать. Интересно, что ему известно про нас?
— Лучше бы ты не пытался нам врать, парень. Они веди гонятся за вами, а нам какое дело? Выдадим — и все тут. Петра перепугалась.