– Роберта не такая, как мы. Блестящий горист, – промурлыкала она, – не пойми меня неправильно. Но можешь себе представить ее кухню? Подумать страшно! – добавила она зверским театральным шепотом.
Квартира Роберты располагалась в приятном квартале, в доме из бурого песчаника. Внутри было чисто, светло, много воздуха, хороший свет для чтения, большие синие диваны в стиле ар деко и никакого беспорядка.
– Милая конурка, Роберта.
– Ты будто удивлена, – сказала Роберта, кладя пиджак и кейс на кушетку. Очень высокий и худой юноша в крашеной разводами футболке и низко сидящих штанах спустился по лестнице.
– Привет, – сказал он.
– Привет, – Роберта кивнула. Она кивнула Джастин. – Бен, это Джастин Шифф.
– Привет, Джастин, – сказал он, пожимая ей руку. – Я много о вас слышал. – У паренька было кольцо в носу.
Она в замешательстве повернулась к Роберте.
– Кажется, это не взаимно, – застенчиво сказал он.
– Джастин, это Бен Джакобс, мой сын.
Джастин во все глаза смотрела на кольцо в носу. Еще у него были три сережки и грязный браслет-шнурок. Она потеряла дар речи.
– Твой сын?
Роберта покатилась со смеху.
– Ты бы видела свое лицо!
– Я в шоке. Я даже не знаю, как. Как тебе удалось спрятать такого большого парня?
– Он не всегда был таким большим, – сказала она, когда Бен уселся на диван, подобрав книгу.
Все эти годы Роберта звала Джастин к себе в дом, а та ее неправильно понимала. Она уже давно могла бы с ним познакомиться.
– Как ты сумела? Ты же все время работаешь?
Парнишка насмешливо хмыкнул с дивана, он читал «Тошноту» с ручкой в руке.
– Я часто бываю вне офиса, – объяснила Роберта и не смущаясь сняла блузку. – Никто не обращает внимания, да и всем все равно. Почему? – Она надела майку. – Потому что я так построила свою жизнь, потому что принесла в жертву, да, свою женственность! В жертву фирме. И чем же я, старая дева, могу таким заниматься?
Все ее знакомые беспрестанно обсуждали своих детей и хвастались ими. Саму Джастин в детстве постоянно выводили – в буквальном смысле, на лошадиных выступлениях – на всеобщее обозрение: всегда на людях, всегда напоказ.
– Как тебе удавалось не говорить о нем?
Бен скромно поднял глаза от «Тошноты».
– Ты же знаешь, что случается, когда они узнают, что у тебя семья. Мне нужна была эта работа. Мне нужно было партнерство. Сейчас, наверное, я могла бы уже жить в открытую, но теперь они все отреагировали бы как ты: как будто я их в чем-то обманула, мошеннически лишила их возможности обойтись со мной подло.
– Раньше я ненавидел «Пэкер Брибис Нишман Грабт», – сказал Бен презрительно, закуривая сигарету. Он был копией Роберты!