Она посмотрела в окно на офисное здание через дорогу. Не означает ли это просто переселение из одной камеры в другую в той же самой тюрьме.
Она зашла в кабинет к Никки.
– У тебя есть это соглашение?
Он не поднял глаз.
– Нет.
Джастин ведет вместе с Никки три неактивные и две активные продажи. Им необходимо найти способ обойти эту неловкость, чтобы работать вместе.
Вошел Митч.
– Когда оно у тебя будет? – спросила она, смущаясь.
Никки все не поднимал головы.
– Я не знаю, – горько сказал он. Достаточно одного неверного движения, одной неловкой паузы, и все поймут.
– Ну, по твоим оценкам? – мягко попробовала она.
– Оно у меня будет, когда будет, ладно, Джастин? – рявкнул Никки.
– Ух ты! – воскликнул Митч и застыл, вытаращив глаза.
Надо уйти прямо сейчас, пока не случилось чего-нибудь еще.
– Ну, ладно, – она вышла.
Но если подумать, то оставлять их там вдвоем – не самая лучшая мысль. Она вернулась.
– Митч, ты мне нужен.
– Зачем? – спросил он уклончиво.
– Нам нужно поговорить о Ное.
– Мы только что разговаривали о Ное. – Он улыбался, предвкушая аппетитную сплетню. Черт! Это уже ребячество. Никки расскажет Митчу. Митч расскажет Илане. И тогда новость разлетится в мгновение ока.
Почему людей так завораживает мысль, что кто-то с кем-то занимается сексом? Если это вообще можно назвать сексом. И в этот самый момент появилась Илана, одетая как на обложку журнала.
– Джасти-ин! – позвала она, и Джастин последовала за ней по коридору с ощущением, что сейчас ей выдадут новое задание.
– Ты не ходила к Реми, – обиженно заявила Илана. – Я могла и сама воспользоваться этой записью. – Она явно не нуждалась в услугах парикмахера – ее волосы как и обычно, абсолютно гладким шлемом окружали голову.
– Ой, прости, пожалуйста – я совсем забыла. – Ну вот, теперь она рассердила и Илану.
– Ладно, ничего, у тебя выдалась нелегкая неделя. Я сказала Дриггсу, что он не может так разговаривать с младшими сотрудниками. Он может так разговаривать с партнерами, но я не знаю, как он собирается поддерживать фирму в рабочем состоянии, если обращается с ними, как с дерьмом.
– Спасибо, – сказала Джастин. Илана выглядела расфуфыренной и старой, и Джастин почувствовала прилив антипатии.
– И я сказала, что он ведет себя, как последний садист, и это ребячество. Кроме того, он просто работает против своих интересов. Придираться к тебе, на седьмом году!
Джастин послышалось «на седьмом месяце», и она мгновенно вспотела.
– Послушай, я слышала про Никки. – Илана элегантно закинула ногу на ногу. – И я понимаю. Ты в депрессии и с трудом приходишь в себя, и ты встречаешь не так много мужчин. Но это просто нехорошо выглядит…