Колесница Аполлона была опрятной и изящной, вся вызолоченная и запряженная кроткими и белыми, как голуби, конями. Их боец вооружился луком, хотя обещал не стрелять в соперников остроконечными стрелами.
Зеленая колесница Гермеса выглядела несколько старомодной, словно ее уже много лет продержали в гараже. На вид ничего особенного в ней не было, но управляли ею братья Стоулл, и я вздрогнул при одной только мысли о том, какие нечестные приемы они заготовили.
Кроме этих, на старт вышли еще две колесницы: одной управляла Аннабет, другой — я.
До начала гонок я подошел к Аннабет и рассказал ей про свой сон.
При упоминании Гроувера она оживилась, но когда я процитировал его слова, снова посуровела и поглядела на меня недоверчиво.
— Интересно, зачем ты мне зубы заговариваешь?
— Да это чистая правда!
— Ну да, конечно! Будто Гроувер мог просто так наткнуться на нечто, способное спасти весь лагерь.
— Что ты имеешь в виду?
— Иди лучше к своей колеснице, Перси, — ответила Аннабет, отводя глаза.
— Я ничего не выдумываю. Он попал в беду, Аннабет!
Вид у нее сделался неуверенный. Я сказал бы, что она про себя решала, верить мне или нет. Несмотря на отдельные ссоры, мы все-таки провели вместе довольно долгое время. И я знал, что она не хочет, чтобы с Гроувером приключилась беда.
— Перси, установить эмпатическую связь не так-то легко. То есть, скорей всего, это тебе приснилось.
— Оракул, — сказал я. — Мы могли бы посоветоваться с оракулом.
Аннабет нахмурилась.
Прошлым летом, прежде чем отправиться на поиск, я посетил странный дух, обитавший на чердаке Большого дома, и он произнес пророчество, которое сбылось так, как я совсем не ожидал. Из-за этого я несколько месяцев был просто не в себе. Аннабет понимала, что я никогда не предложил бы вновь обратиться к оракулу, не будь я очень серьезно настроен.
Но не успела она ответить, как прозвучал трубный глас раковины.
— Участники состязаний! — выкрикнул Тантал. — На старт!
— Поговорим позже, — ответила мне Аннабет. — После моей победы.
Когда я шел обратно к своей колеснице, то отметил, что количество голубей на деревьях сильно увеличилось и все они скрипели как безумные, так что ропот шел по всему лесу. Никто не обращал на них внимания, но меня это нервировало. Их клювы странно поблескивали. А глаза, казалось, горели ярче, чем у обычных птиц.
Тайсону никак не удавалось утихомирить наших лошадей. Мне пришлось повозиться, прежде чем они успокоились.
«Это же монстр, повелитель!» — пожаловались они мне.
«Он сын Посейдона, — ответил я лошадкам, — так же как… как и я».