Чихать в таких случаях на то, что будешь выглядеть смешным! Жизнь дороже конфуза! Ничего еще толком не соображая, но привыкши верить этому не раз испытанному звериному предчувствию, Бестужев заорал что есть мочи:
— Назад! Все назад! Вон отсюда!
Агент в коричневом пиджаке уже схватился за ручку внутренней двери и тянул ее на себя… Не раздумывая, Бестужев ринулся вперед, ухватил за ворот Ламорисьера и Ксавье, вопя те же самые слова, кинулся назад в прихожую. Непонятно, откуда и силушка взялась — волочить двух взрослых, отнюдь не корпулентных мужиков, словно масленичные соломенные чучелки… впрочем, они, ошарашенные, не сопротивлялись…
Сшибив, вытолкнув на лестницу двух других агентов, с азартно-отрешенными лицами ринувшихся было в квартиру, Бестужев бомбой вылетел на лестницу, он орал, не переставая, все те же нехитрые слова:
— Всем прочь!!!
Одновременно с тугим грохотом его шандарахнула в спину словно бы невидимая исполинская рука — и он вместе с бригадиром, Ксавье, с теми двумя агентами, сбившись в некий неописуемый клубок, полетел вперед помимо собственного желания, горячий ветер, пахнущий пронзительно кислой гарью, швырнул людей на дверь противоположной квартиры, грохот залепил уши, показалось, сорвал с затылка кожу с волосами, оглушил напрочь, они даже боли не почувствовали, прямо-таки спрессованные взрывом в единое целое, только дыхание из груди вышибло да соображение пропало на краткое время…
…Слежку за собой Бестужев обнаружил, едва вышел из дома, где располагалась устроенная трудами Гартунга гарсоньерка. Ну, не в первый же миг, однако, стоило пройти два десятка шагов, как сознание, натренированное подобными ситуациями, отметило хвост… И тут же стало ясно, что никакой ошибки быть не может, не говоря уж о мании преследования…
Вели его двое — средних лет, одетые неброско, определенно хваткие. Их неплохую выучку Бестужев отметил, отшагавши пару кварталов. Разумеется, он ничем не показал, что заметил нежданных прилипал, — и мысленно похвалил себя за то, что из мелочной предосторожности отправился на встречу с де Шамфором, имея в запасе часа полтора лишнего времени. Не то чтобы он этого и ждал, просто решил быть готовым к любым случайностям, к любому обороту дела…
Он даже не пытался с ними играть — поскольку почти не знал Парижа, зато эти двое, надо полагать, город изучили превосходно. Он просто-напросто неспешно фланировал по улице с видом праздного гуляки, отправившегося полюбоваться красотами города, — изучая преследователей.
Чем дальше, тем больше убеждался, что столкнулся с профессионалами. Порой они делали «челнок» — один оставался сзади, а второй обгонял и двигался шагов на двадцать впереди Бестужева, иногда по другой стороне улицы (причем несколько раз они менялись местами. Порой один из них исчезал из поля зрения совершенно, а потом оказывалось, что он, стервец, все это время двигался по параллельной улице, справа или слева. Порой… Одним словом, в дело был пущен весь набор хитрых ухваток филеров высокой квалификации, для которых не нашел бы и слова порицания сам Медников…