Но отступать некуда, все в зале смотрят на нее, и Джош смотрит на нее тоже. Его правый глаз подергивался нервным тиком, и любой, увидев это, спешил отвести взгляд, чтобы не смущать беднягу еще больше. Надо отдать ему справедливость, тик – это гениально. И вообще, Джош невероятно талантливый актер, ведь ни один человек в зале не узнал самого знаменитого киногероя страны. Жасмин откашлялась и медленно раскрыла папку.
– Итак, вот эскизы, – протянула она.
Джош оглянулся, отыскивая место, куда пристроиться, и тут взгляд его упал на декорации. Глаза его расширились, он моргнул, потом дернулся, и высокий, надтреснутый голос зазвучал снова:
– Что-то не так, мисс Бернс?
Их взгляды встретились, и Жасмин поняла, что ей нужно принять участие в его игре. Он будет вести импровизацию, а она обязана подыгрывать, и тогда он спасет ее.
– Я опять что-то напутал? – проскрипел Джош.
– Ну, вообще-то да, – ответила Жасмин, пытаясь пробудить в себе хоть какие-то актерские данные. Говорят, что любая женщина – прирожденная актриса. Должна же и в ней оказаться хоть толика этого дара. – Вы принесли только один альбом, – сказала она негромко, но люди, сидящие в первом ряду, услышали.
Джош прижал руки к груди, и голова его задергалась.
– Я забыл второй альбом! – Это было слышно даже в последних рядах, и голос его полнился таким страхом и неподдельным чувством, что даже пузатый дядька, доедавший сандвич, сочувственно покачал головой. – Я не нарочно, честно, – лепетал Джош, и голос его становился все пронзительнее. – Не хотел. Как же это… не выдавайте меня, мисс Бернс. Арти тогда точно меня уволит, если узнает, что я опять… Пожалуйста!
Он повернулся к толпе, и люди кивали головами, стараясь не задерживать взгляд на лице бедняги, поскольку его глаз задергался еще сильнее. Они готовы были простить этому жалкому типу все, что угодно. Жасмин надеялась, что часть их симпатии достанется и ей тоже.
– Я сейчас принесу второй альбом, – пискнул Джош и начал пробираться к выходу, наступая на ноги и наталкиваясь на стулья, извиняясь и бормоча, отвлекая на себя внимание публики и давая Жасмин время подумать. Когда он, наконец, покинул комнату, люди вздохнули с облегчением и искренне жалели Жасмин, которой приходится иметь дело с таким персонажем.
Взгляды присутствующих вновь обратились к девушке, стоящей перед ними с папкой эскизов в руках. Но на этот раз люди были более расслаблены, они прониклись великодушием и не могли сразу стряхнуть приятное ощущение собственной доброты и превосходства. Кроме того, они сочувствовали Жасмин, потому что на их глазах она попала в затруднительную ситуацию, причем не по своей вине. И пусть ситуация вымышлена – им она казалась реальной. Они готовы были сопереживать. Это чудо, поняла вдруг Жасмин. Джош создал для нее аудиторию, полную благожелательно настроенных людей, и теперь дело только за ней самой. Она улыбнулась своим новым друзьям. Да, пусть так и будет – теперь у нее шестьдесят четыре новых друга. Нет, все же шестьдесят три, ибо не стоит принимать в расчет Саманту, которая что-то шептала в свой мобильный.