– О да! – прошептала женщина, сидящая за соседним столиком, но они притворились, будто не слышали ее слов.
Жасмин откашлялась и ответила негромко:
– Для международного секс-символа ты вполне страстный и сексапильный.
– Да ты что? – Джош хмыкнул. – Ну и, слава Богу!
– Давай-ка посмотрим, что у нас дальше. – Жасмин опять уткнулась в журнал, но Джош выхватил его, захлопнул и отложил в сторону. Он подался к ней еще ближе и прошептал:
– Жас, это все глупости, которыми нам приходится потчевать поклонников. Ведь никто не хочет слышать, что мы не можем позволить себе нормальную жизнь, что мы слишком много работаем. Никому не интересно, что моим родителям стыдно за меня – я ведь так и не поступил в университет… но все это я могу пережить… Знаешь, что страшит Меня по-настоящему? Из-за моей славы единственная женщина, которая имеет для меня значение, боится меня.
Сердце Жасмин замерло. «Единственная женщина, которая имеет для меня значение»!
– Что случится, если ты позволишь миру узнать настоящего Джоша Тоби? – спросила она.
– А что случится, если ты позволишь миру узнать настоящую Жасмин Бернс?
Некоторое время они сидели в молчании. Она все повторяла и повторяла про себя, его слова – о том, что она единственная. Это так прекрасно… но как быть, если настоящая Жасмин Бернс просто не выживет в его мире?
– Жасмин, – негромко сказал Джош, – пойдем к тебе… я хочу заняться с тобой любовью.
Сидящая за соседним столиком женщина судорожно вздохнула и прижала руки к груди.
– Н-нет, не стоит, – пробормотала Жасмин, хотя тело ее ныло и желало его страстно, еще немного, и страсть эта превратится в силу, которую нельзя остановить!
– Я остановился в «Плазе», – сказал Джош. Его васильковые глаза сияли, обещая и маня. Он вынул из кармана пластиковую карточку – ключ от номера – и положил на стол.
– А как же Клео? – спросила Жасмин, глядя на карточку.
– Я с ней виделся и говорил. Она знает, что мы не можем быть вместе. Теперь с ней свяжется Мо, все обсудит и подготовит пресс-релиз.
Жасмин представила себе реакцию публики на этот пресс-релиз, и ей стало нехорошо.
– Я не могу, – повторила она, противореча всем своим желаниям.
– Все же возьми карточку. Вдруг передумаешь.
Она не двинулась. Карточка лежала на столе. Джош вздохнул и сказал:
– Я буду играть Ромео для тебя.
– Что?
– Я решил, что единственный способ заставить тебя взглянуть в лицо твоим демонам – это начать с себя. Сначала я должен победить свои слабости. Если хочешь знать, это вообще единственная причина, заставившая меня вернуться.
«Джош собирается играть Ромео ради меня? Рискует тем, что весь мир увидит его страх перед сценой, его промахи? Рискует подвергнуться насмешкам и оскорблениям?…»