- Я вспомнила, Евгений Карлович. Вы говорите, ее звали Ларисой? Я не была с ней знакома, но однажды видела ее с человеком, который для меня очень много значил.
- У вас прекрасная зрительная память, Сашенька, ведь, почитай, шесть лет прошло. Вам бы в розыске работать. А каков портрет! Сам знаменитый Белкин снимал. Натан Яковлевич. Слыхали про такого?
Фамилия Белкин была мне знакома. В «Огоньке» недавно печатался репортаж о его фотовыставке. Опубликованные в журнале фотографии запечатлели известных, сразу узнаваемых людей, но первое ощущение было такое, будто это не снимок, а живописный портрет. Знаменитости на фотографиях не катались на лыжах, не сидели за роялем, не творили за массивными дубовыми столами бессмертные произведения. Белкин снимал только лица. Но в этих лицах было все: и характер, и прожитые годы, и, мне казалось, даже будущее.
- Интересно, как же удостоилась скромная наркоманка сниматься у самого Белкина? - спросила я…
Евгений Карлович рассмеялся. Ленинград - город маленький, это вам, Сашенька, не Москва. Все друг друга знают, особенно старожилы. У этой фотографии очень простая история. Зять Белкина, между прочим, прекрасный врач, Орлов Юрий Романович, в то время заведовал онкологическим отделением, в котором работала Лариса. Какой-то у них там был юбилей, и он попросил тестя сфотографировать его медсестричек. Так появилась эта фотография. А буквально через неделю Лариса погибла. Списали это как несчастный случай. Она умерла от передозировки морфина. Вместо обычного, однопроцентного, у нее было две ампулы десятипроцентного, который обычно используют ветеринары. Маркировки на ампулах не было, это дело обычное. Видно, кто-то дал ей эти ампулы, а до того долго таскал их в кармане. Хотя, пожалуй, в этом случае хоть часть маркировки сохранилась бы, а ее не было совсем. Но как могла Лариса, классная медсестра с почти десятилетним стажем, не обратить внимания на то, что ампулы-то необычные, у них и стекло толще, и качество его другое, и прозрачность. Морфин в таких ампулах, как правило, поступает с Чимкентского химфармзавода. Эти ампулы, знаете ли, Сашенька, такие желтоватые, специально из другого стекла, чтобы избежать путаницы. Впрочем, этого она могла, конечно, не знать. Но не заметить разницу она не могла. Мне тогда эта версия с передозировкой не понравилась, хотя объективно все вроде бы в нее укладывалось. Двери заперты, следов присутствия посторонних в квартире нет. Однако мне все же не верится, что это, просто несчастный случай.
- А почему? - Я насторожилась. Брадис произнес почти те же слова, которые я говорила, когда умер Слава.