Если она там будет.
«Морская волшебница» была прогулочной яхтой около тридцати футов длиной, построенной для скоростных гонок. Хок где-то слышал, что Константин купил ее по дешевке у человека, замеченного в каких-то грязных денежных махинациях.
Шлюпка ударилась о корму «Морской волшебницы», и Хок обратил внимание, что кто-то пригасил свет, который он увидел с берега. Константин явно не хотел рисковать, боясь, что яхту кто-либо опознает.
Так как глаза Хока уже привыкли к темноте и в этот напряженный момент зрение словно бы обострилось, он легко смог, поднимаясь на борт, сосчитать головы присутствовавших. Насколько он мог судить, кроме него, там было только пять человек. Причем двое из них приплыли с ним на шлюпке и теперь стали у него за спиной. Еще один мужчина, которого Хок не узнал, стоял на капитанском мостике, держа в руках автомат весьма грозного вида. Если только остальные люди не сидели в нижних каютах, кроме перечисленных, на яхте еще находились только Константин и стоявшая рядом с ним женщина со связанными за спиной руками. Глаза ее поблескивали в темноте.
Хок окинул ее бесстрастным оценивающим взглядом и тут же отвел глаза в сторону, чтобы не увидеть выражение лица, от которого у него могла пропасть ясность мыслей. Анджела была, судя по виду, невредима. Ему пока достаточно было знать, что она прошла через свои испытания без особого физического ущерба… насчет эмоционального стресса говорить не приходилось.
Сейчас Хок не мог позволить себе отвлекаться на посторонние мысли, так что мгновенно перевел взгляд на худого мужчину, стоявшего рядом с ней, и молча ждал дальнейших действий.
Когда Хок поднимался на борт, Константин предупредил Анджелу, чтобы она не раскрывала рта. Но его предупреждение было излишним. Даже если бы ей хотелось извиниться перед Хоком за то, что доверчиво открыла дверь людям Константина, она не собиралась делать это перед публикой. Извинения и объяснения подождут.
За два часа, которые она уже провела на яхте, Анджела не промолвила ни единого слова… если не считать одного гневного возгласа и двух стонов. Гневный возглас относился к Константину, сальному, противному типу, с костлявой высокой фигурой и огромным кадыком, напоминающему Айкебода Крейна [6]. Стон вырвался у нее, несмотря на все усилия сдержаться, из-за начинающейся морской болезни. К счастью, в это время Константин поднялся на палубу, а охранник лишь издевательски заметил, что она слишком нежная барышня.
Анджела не знала, что они сделают, если ее вырвет прямо на камбузе, но не собиралась запираться в крошечной уборной, как это велел ей перед уходом Константин, когда заметил, что она позеленела. После этой угрозы она так старалась подавить свои ощущения, что на время забыла о Хоке и о том, что должно случиться, когда он появится на яхте.