— Наталья, двадцать один год, студентка.
— У вас есть отводы к составу суда?
— Есть.
Заседатели удивленно переглянулись. Такой поворот событий был необычен и выбивался из привычного уже сценария. Хотя…
Хотя право заявить такой отвод Наталья имела, и это признавали все.
— Назовите человека и причину.
— Наш дачный сосед Владимир. Причина — мне просто стыдно.
— Отвод отклоняется вследствие незначительности указанной причины.
Володька старательно подавил вздох облегчения, доедая Наташку глазами.
— Кто из присутствующих должен взять на себя неблагодарную и трудную роль вашего защитника?
— Я добровольно отказываюсь от защитника, надеясь на справедливость и мудрость уважаемых господ.
Дядя Сережа незаметно показал большой палец, а заседатели дружно и одобрительно закивали головами.
— Вам известно, в чем вы обвиняетесь?
— Да, известно. Я совершила три проступка. Пропуск занятий по гимнастике, пропуск семинарского занятия по культурологии и невежливое обращение с уважаемым отчимом.
— Вам известно, что столь серьезные проступки подлежат серьезному наказанию?
— Известно.
— Возможность просить о снисхождении вам будет предоставлена в последнем слове. Борис Сергеевич, будьте добры, представьте комиссии свои выводы по первому проступку.
Борис Сергеевич поправил очки, столь же вычурные и старомодные, как у Ксении Львовны, и доложил комиссии:
— Наталья пропустила стандартное тренировочное занятие по гимнастике продолжительностью три часа, на котором должно быть доведено до совершенства упражнение номер семь. В ответ на мое первое и весьма корректное замечание было сказано, что в домашних условиях она сделает это самостоятельно, причем куда лучше и быстрее, чем в нашем тренажерном зале и под моим руководством. Тем самым, как я считаю, было проявлено еще и неуважение ко мне, как к тренеру, поскольку без моего руководства столь сложный комплекс постичь нельзя.
— Обвиняемая, назовите причину пропуска занятий и отказа от наблюдения тренера.
— Я не могла идти на занятия в купальнике.
— Почему?
— На бедрах были свежие следы от наказания.
— Кем и как вы были наказаны?
— По решению отчима за день до занятия — сорок ударов ротанговой розгой по ляжкам спереди и сзади.
— То есть вы решили скрыть от тренера и подруг по секции факт полученного и заслуженного наказания?
— Да.
— А чем был мотивирован отказ от личного руководства Бориса Сергеевича?
— Это не было неуважением. Я постаралась разучить все сама.
— Понятно. Аргумент не принимается… или? — Ксения Львовна сделала паузу, заметив поднятую руку дяди Сережи. Выслушав его, неохотно кивнула головой, скривившись от неизбежной справедливости: