Почему-то особенно много всяких таких историй происходит в Белоруссии, на Урале, в Казани. Внешне — ничем не мотивированное убийство. Да, именно в Казани оно произошло. Директор институтского филиала Российской Академии наук Карен Жамогорцян расстрелял в своем кабинете малый ученый совет, с которым давно конфликтовал. Даже комиссия из Москвы приезжала разбираться. Все четверо убитых — его принципиальные противники. Кроме того, все, как на подбор, евреи. А именно происки неких «еврейских заговорщиков» маниакально не давали покоя директору.
Чушь какая-то… Психоз? Сдвиг на почве антисемитизма? Страх лишиться привычного кресла? Теперь уже не узнать. Свидетелей нет. Секретаршу шеф услал с поручением, по внутренней связи вызвал к себе четверку будущих покойников, якобы на обычное мини-совещание, и больше их живыми никто в институте не видел.
Что же было потом? Личный водитель привез из дому директорскую жену, вместе они подъехали к приемному покою городской больницы «Скорой помощи». Жамогорцян отослал шофера. А вскоре в салоне служебных «Жигулей» обнаружили два трупа с огнестрельными ранениями головы. Директор стрелял в жену с заднего сиденья. Тут же нашли газовый пистолет, приспособленный под боевые патроны, стреляные гильзы девятого калибра, предсмертную записку, адресованную шоферу, с подробными и вполне разумными распоряжениями насчет морга и похорон.
Вообще-то в этом деле не все ясно. Все было так хорошо продумано: секретарша отослана, время — обеденный перерыв, толстые стены надежно поглотили звуки выстрелов, комнаты рядом и напротив пустовали. Все это указывает на то, что убийственная акция совершена не любительской, а вполне профессиональной рукой. Работал киллер, а все остальное — спектакль? Возможно, возможно… Киллер нынче тоже грамотный пошел. Оружие бросает около трупа, чтобы не думать, куда его девать. Или инсценирует несчастный случай. Или маскирует заказное убийство под ту же «бытовуху». Но об этом разговор особый. Сейчас речь о другом. О том, насколько обесценилась человеческая жизнь и как легко самые обыкновенные граждане, что называется, обыватели, берут в руки оружие. Тут все идет в ход. Перочинный, как уже отмечалось, ножик, охотничье ружье, молоток, топор… За что? Ради чего? Спроси их — сами не знают. «Пьяный был». Или еще что-нибудь в этом роде.
«Я ударил Гульнару молотком по затылку. Когда она упала, отрубил ей топором голову, потом ноги… Затолкал куски в мешок, чтобы вынести и спрятать…» Это из показаний Евгения Турилина, шестнадцатилетнего пэтэушника.