В кабинете Трелони было как и раньше: душно и скучно. Однако, в этом году Гарри вновь приходилось торчать здесь. Прорицания в этом году у них были два раза в неделю. В понедельник — с Трелони, в среду — с Флоренцем.
Так что сейчас гриффиндорцы сидели в душном классе и мечтали о свободе.
— Дорогие мои, — таинственно-идиотским голосом обратилась к классу Трелони, — сейчас мы заглянем в будущее! Сегодня проводником нам послужит горящий пергамент. Сомните листы пергамента, и подожгите их, — вещала она. — Сейчас вы будете смотреть на тень пламени на тёмной стене, а потом, согласно справочнику, толковать образы. А дома вам предстоит вновь составить календарь сновидений.
Гарри честно поджог пергамент, и они с Роном сейчас увлечённо следили за тем, как он горит.
— Может поднести поближе к шторам? — предложил Рон, — Тогда не надо будет больше сюда ходить.
— А пожар спишут на несчастный случай, — подхватил Гарри.
— Хотя нет. Это плохая идея.
— А что тебя не устраивает?
— На дым сбегутся остальные учителя, пожар потушат, а нам вставят по первое число. Смотри, у тебя на лошадь пламя похоже!
— Значит мне в этой жизни пахать и пахать…
— Это не лошадь, — трагичным тоном возвестила подошедшая на вопль Рона Трелони, — это Гримм…
При упоминании Гримма Гарри вспомнил третий курс. Как он принял за Гримма Сириуса Блека… как тот оказался его крёстным… Юноша сжал под столом кулак, мысленно проклиная Трелони и её чуть ли не шизофреническую манию пророчить лично ему скорую и непременно трагичную гибель.
— Что, опять? — мрачно спросил Гарри. — Повторяетесь, профессор. Гримм был три года назад. Должен вас огорчить, но мы с ним подружились. Хотя, если вы так уверены, то, возможно, скажете, могу ли я не делать календарь сновидений.
— Как так не делать? — удивилась Трелони.
— Ну, ведь я умру и вы его не проверите…
— Молодой человек, как смеете вы издеваться над великим даром провидения?! — возопила невмеру быстро понявшая всё профессор, — специально для тебя, неверующий, календарь сновидений должен быть готов через две недели.
— На весь месяц? — невинно хлопая глазами поинтересовался Гарри
У профессора был такой комичный вид, что от хихикания в скатерть не смогли удержаться даже Парвати и Лаванда, не чаявшие в ней души. Этого уж прорицательница вынести не смогла, так что Гриффиндор лишился двадцати баллов за неверие в высокие пророчества.
Про высокие пророчества Гарри Поттер тоже мог сказать много разного, но предпочёл сдержаться.
После травологии Поттер, поплёлся в библиотеку, оставив Рона и Гермиону морально готовиться к ночной прогулке на астрономическую башню в компании всего курса и профессора Синистры.