— Я… я хотела узнать больше о своем ремесле. Вы знаете, я умею читать. Я рассказывала вам об этом?
— Возможно, лишь упоминали.
— Я умею еще и писать. Меня научил отец Михаил.
Нормандец наклонился над тлеющими угольками и осторожно подул на них. Потихоньку разгоралось пламя.
— Покажите мне, — попросил он.
Бренна разгладила ногой грязь и написала на ней прутиком слово.
— Что это? — спросил Йоранд, наклонившись над значками и внимательно их изучая.
— Это ваше имя, — ответила Бренна, показывая на буквы прутиком и произнося их: — Йо… ранд.
— Пусть так, — уклончиво ответил он и возвратился к костру. Через мгновение он повернулся к девушке и пристально посмотрел ей в глаза: — Но вы все еще не ответили на мой вопрос.
Бренна отвела взгляд.
— Полагаю, вы расскажете мне, когда будете готовы, — сказал он. — Знаете ли, между мужем и женой не должно быть тайн. Хоть мы и не делим кровать, но можем же доверять друг другу и делиться своими тайнами.
— А какой тайной поделились вы?
— Всем, что знаю, — печально ответил Йоранд. Бренна почувствовала вину за то, что еще раз напомнила ему о том, что он потерял память.
— Простите, меня, — сказала она, кладя свою руку на его. — Я к этому больше не буду возвращаться.
— Не знаю, вспоминаю ли я это или мне только кажется, но в моих снах я видел лицо, которое показалось мне очень знакомым, — сказал Йоранд, с удовольствием протягивая ноги и упираясь спиной в упавшее дерево.
— Женщина? — спросила Бренна.
Нормандец не удержался от смешка:
— Это был мальчик, темноволосый мальчик. В моих снах он был несколько старше меня. Мне приснилось, что мы попали в беду.
Бренна в ответ тихонько хихикнула. Она была довольна тем, что это оказалась не женщина. Девушка не хотела рассказывать Йоранду о том, что было для нее так дорого. Она берегла свое сердце от чувств, поскольку знала, что нормандец рано или поздно покинет ее. Но с каждым днем держать эту оборону становилось все труднее.
— Может быть, это был ваш брат? — высказала предположение Бренна.
— Возможно, но я так не думаю. Мне кажется, что этот темноволосый мальчик имел брата, который вечно втягивал нас в какие-то неприятные истории.
Йоранд попытался пересказать свой сон, насколько он запомнил его.
Бренна слушала рассказ нормандца, подбрасывая в горшок на огне вяленое мясо и какие-то коренья. Его сны действительно больше напоминали воспоминания, настолько подробными они были. Казалось, что его воспоминания были живы и иногда прорывались к нему из мира снов.
— А во сне вы не видите своей семьи, родителей? — спросила Бренна.