.
В 1991 г. украинские сепаратисты окончательно и открыто пришли к власти в Киеве и всей стране, получив в качестве пространства для своих манипуляций уже не республику в составе великой державы, а независимое государство. И, используя властные ресурсы, развернули свою работу по дальнейшей, окончательной «украинизации» на полную катушку. Забегая вперед, следует отметить, что сейчас многие из них признали собственные ошибки и уже работают над их исправлением. Лучшим примером здесь может служить первый президент «незалэжной» Л. Кравчук, до середины 90х снисходительно потакавший «щирым», а в настоящее время развернувший политическую активность по восстановлению утерянных связей между Россией и Украиной. Но о том, что успех проекта по разделению русской нации оказался временным и ситуация может и должна быть исправлена, — в завершении данной серии публикаций.
Любопытно, что одним из первых действий властей «независимой» Украины стало переименование улиц городов. Наиболее заметным стало присвоение одной из центральных улиц Киева имени «историка» — манипулятора Грушевского. Его трудам, положившим начало созданию мифа об украинской нации, «самостийники» уделяли сверхпристальное внимание. Отныне им было предписано лечь в основу идеологии нового государства и его «народа». Поэтому имя Грушевского получила улица, ведущая от Крещатика и Европейской площади в квартал правительственных зданий — Администрации Президента, Кабмина и Верховной Рады. Заложенный символ читается невооруженным взглядом: вот новая доктрина Украины — христианство, европеизация и независимость. России и ее символам здесь не место!
Впервые за долгие годы этот лозунг можно стало безнаказанно пропагандировать. Он получил едва замаскированную государственную поддержку, стал активно реализовываться представителями власти на местах. Понятно, что при такой политике бурным цветом расцвели разномастные националистически настроенные «украинские» (антироссийские) организации, соревнующиеся друг с другом в степени радикальности и неприкрытом стремлении решать «национальный вопрос» на практике, в ежедневном режиме, не заглядывая при этом в Уголовный кодекс.
Искусственно созданная действительность Малороссии порождала массу диких, варварских случаев проявления невесть откуда взявшегося «украинского национализма». (Впрочем, так казалось русским на Украине тогда. В предыдущих частях «Матрицы» этот вопрос подробно исследуется.) Вот как описывает некоторые из них в своем сборнике публикаций «Русское поле» В. Осипов:
«Выступавших за единство страны преследовали и травили. Нередко избивали. 30 октября 1991 г. (в преддверии референдума о независимости Украины — от автора) произошло побоище в Политехническом институте в Киеве. С криками «Мы вас сейчас «окатоличим»! Кровью перекрестим всю Украину! Москали!» сепаратисты пустили в ход кулаки, кастеты, баллончики со слезоточивым газом. 7 ноября руховцы учинили избиение у республиканского стадиона. Кастет стал аргументом за независимость. В граждан второго сорта превратили русское и русскоязычное население региона. Языковой апартеид в западных областях дополнен апартеидом по вероисповедному признаку. Православие там оказалось вне закона. Униаты с дубинками врывались в православные храмы и силой выталкивали верующих на улицу… Так готовились к референдуму».