– Рада вас видеть, Володя, – проговорила Амалия, лихорадочно придумывая, что бы еще такое сказать, чтобы это не прозвучало фальшиво. По глазам князя она видела, что он настроен решительно, а значит, не склонен воспринимать какие бы то ни было оправдательные доводы.
– Это правда? – напрямик спросил великий князь. – Правда, что вы вышли замуж?
– Это была вынужденная мера, – поспешно ответила Амалия. – Послушайте, Володя…
Но великий князь определенно не был расположен ничего слушать.
– Сударыня! – вскричал он душераздирающим голосом. – Вы изменили родине, но это еще полбеды. Вы изменили мне! Вы предпочли мне олуха Арчи Невилла, моего родственника, чтоб его черт побрал! И теперь я вам говорю: все кончено между нами!
– Я изменила родине? – поразилась Амалия. – Кто вам такое сказал?
– Император, разумеется! Но мне все равно. Я вычеркнул вас из своего сердца! Прощайте, сударыня!
И, покрепче стиснув свою трость, великий князь повернулся на каблуках и зашагал к выходу.
Вероятно, он предполагал, что Амалия рухнет как подкошенная от его слов. Он ошибся.
Глава 22,
в которой Арчи принимает гостя
Пока Амалия в Лондоне выясняла отношения с бедокуром, бретером, забиякой и просто великим князем Владимиром Львовичем, в Олдкасле разворачивалось другое сражение. Некий молодой человек – скуластый, в очках, обремененный объемистым кожаным портфелем – медленно, но уверенно оттеснял от лестницы старого Роджерса, уже почти отчаявшегося противостоять коварному захватчику.
– Герцог болен! Герцог не принимает! – твердил, как заведенный, дворецкий, но гость не принимал его слова в расчет.
– Ну, уж меня-то он точно примет, – бросил в ответ обладатель портфеля. – Доложи, что Кристофер Стэнли, его старый приятель по Итону, желает его видеть.
– Герцог никого не принимает! – прохрипел Роджерс заученную формулу.
Увы, докучливый посетитель снова как бы пропустил ее мимо ушей.
– Любезный, я не для того явился сюда из Лондона, чтобы мне дали от ворот поворот. Доложите обо мне хозяину… если не хотите потерять место.
Угроза не возымела на старого дворецкого решительно никакого действия.
– У меня приказ: никого не пускать!
– А, да идите вы к черту со своими приказами! – вскричал обладатель портфеля, прыгнул вправо, прыгнул влево… и вот он уже мчится по лестнице со скоростью заправского бегуна, перескакивая через ступеньки, а возмущенный Роджерс, кряхтя и спотыкаясь – ах, старость не радость! – пытается поспеть за ним, да куда ему! К финишу Стэнли прибывает первым.
Дверь спальни герцога распахнулась. Часы зловеще отбили три удара. Зигзаг вскочил на лапы и яростно залаял на пришельца.