Непонятно почему, Бурцев покраснел. Как будто он случайно толкнул незнакомую дверь и оказался свидетелем неприглядной интимной сцены.
Женщина между тем вжалась виском в оконное стекло, стараясь заглянуть как можно дальше вдоль стены. Бурцев, посомневавшись, подошел к окну и встал рядом с ней.
В доме напротив, в том, что стоял торцом, в окне третьего этажа зажегся свет. Первое время в окне ничего не было видно, кроме пустого пространства комнаты, края стола с одной стороны и незастеленного дивана с другой. Потом в пространстве перед окном промелькнул женский силуэт… Потом он появился опять. Женщина потянулась, закинув за голову руки и выставляя вперед грудь. К ней из невидимого пространства шагнул молодой человек, который уже успел скинуть куртку и остался в одной рубашке, расстегнутой на груди. Молодой человек порывисто прижался к женщине, склонился к ее шее, женщина рассмеялась, как от щекотки, шутя оттолкнула его от себя и подошла к окну, чтобы задернуть шторы.
Женщина рядом с Бурцевым задрожала, повернула к Бурцеву лицо с обезумевшими глазами, и сделала неверное движение к выходу. Пошатнулась, потеряла равновесие и, чтобы не упасть, схватила Бурцева за локоть.
Бурцев поддержал ее под руки, помог сделать несколько шагов и опуститься в кресло.
— Что?
— Сердце…
— Какую-нибудь таблетку?
Женщина сморщилась и помахала в воздухе рукой:
— Лучше коньяку… Если есть…
Бурцев полез в бар, налил большую рюмку французского коньяка, который подарил ему на день рождения Айвазовский, и подал женщине.
Женщина залпом выпила коньяк и некоторое время сидела, прикрыв веки. Потом подняла на Бурцева увядшие глаза.
— Как больно, морячок… Вот здесь… — она указала на грудь. — Ты не представляешь…
Бурцев ничего не ответил.
Женщина опять прикрыла глаза и сидела так еще минут пять.
— Что смотришь, морячок? Смешно?
— Нет, — ответил Бурцев. — Не смешно.
— Небось, думаешь, нашла дура приключений на старости лет?
— Нет, — ответил Бурцев. — Я так не думаю.
Он строго посмотрел на гостью.
— А-а… — догадалась женщина. Она опустила голову. — Ты меня осуждаешь…
Бурцев пожал плечами.
— Это не мое дело, — сухо сказал он. — Меня это не касается.
Женщина пристально посмотрела в его лицо и усмехнулась.
— Осуждаешь… Да ты не смущайся. Я и сама себя осуждаю. Я ведь совсем не из таких, что за мужиками бегают и в окна подглядывают. Мужики сами… всю жизнь… — она вздохнула. — А тут… Тут, морячок, бес попутал на старости лет…
Бурцев посмотрел на нее строго и ничего не сказал.
— А почему вы зовете меня морячком? — спросил он через некоторое время.