Такая же палатка, только крупнее, была устроена для склада припасов и различных материалов.
– И долго нам жить так? – беспокоился в первый день Селевёрстов.
– Пока дом не построим.
– Никогда бы не поверил, если бы год назад кто-нибудь сказал бы мне, что я буду среди снегов сибирских спать в такой палаточке, – покачал головой Иван.
– Это ещё не снега. Дай срок, барин, увидишь настоящие сугробы, – откликнулся Белоусов.
– Поглядела бы на меня моя жена. – Иван Селевёрстов задумчиво сощурился на огонь костра.
– Так ты женат? – спросил Галкин.
– Женат, – кивнул Селевёрстов со вздохом, – женат, но всё равно что холостой. Весьма пустая история.
– Ты уж расскажи, порадуй меня разговором. Должен я знать хоть что-то из жизни моего старинного приятеля.
– Изволь. – Иван вздохнул. – Скакал я в Петербурге с одного бала на другой и на одном из них влюбился без памяти. Волосы у неё были гладко причёсаны, талия изящная, улыбка сверкающая, а танцевала она так мило и так много, что нельзя было не влюбиться в неё. Влюбиться ведь всегда очень просто, зато любить не всегда получается. Ну, наметили мы свадьбу, накупил я всякой драгоценной дряни в качестве подарков для моей родни, приобрёл дом, нанял двух лакеев, обрядил их в золотые ливреи с гербовыми позументами. Одним словом, я был ослеплён, вёл себя неразумно. Бывает, что делаешь глупости допустимые, всяческие милые глупости, и они просто забавляют. А у меня всё получилось дурно, началось страшное мотовство, которое, как легко предсказать, завершилось почти полным моим разорением. Мало-помалу все мои друзья отдалились от меня, жена отвернулась. Два года я терзался, пытался как-то наладить жизнь, вернуть былое, затем я сообразил, что просто погибну в тех условиях. И я решил уехать. У меня оставалось имение, которое я продал, расквитался с долгами и, взяв остаток денег с собой, поехал смотреть, как живёт моя родная страна. Вот так я добрался аж до середины Сибири!
– Любопытно было б поглядеть на тебя сейчас, ежели б ты со мной не встретился, – засмеялся Галкин.
– А может быть, судьба вынудила меня через всё пройти именно для того, чтобы я в какой-то определённый час выехал из Петербурга и попал в Олёкминск ровно в то время, когда ты там стоял.
– Может быть, братец, всё может быть…
Через несколько дней после высадки команды Галкина на берег облик местности, где началось обустройство зимовья, полностью изменился. Основные силы были брошены на постройку дома.
– Как славно, что я додумался закупить волов у Якутов. – Александр Галкин не скрывал своей радости. – Сейчас они нам помогут в строительстве, а после мы их забьём. Двойная, как видишь, выгода.