Писец! Приехали… Пилять! Ну с чего бы ему вдруг помирать приспичило? Ведь я его хоть и резко, но довольно нежно обрабатывал, все больше на голос беря… Тут меня вдруг посетила смутная догадка. Расстегнув на трупе шинель, я начал шарить руками у него по бокам и спине и тут же вляпался во что-то мокрое. Оглядев ладонь, только раздраженно сплюнул и, вытряхнув младшего лейтенанта из верхней одежды, убедился в своей правоте. Осколочное – в грудь справа, чуть ниже подмышки. Вот гадство! То есть второй, подорвавшийся гранатой, уделал ею сразу троих. Себя – моментально и наглухо, Пучкова – сквозным в предплечье и этого парня в грудь. Да и мне чуть не досталось… Завернув руку за спину, я выдернул большой клок ваты, торчащей из прорехи, сделанной осколком. Вот тебе и взяли «языков»…
Мудаки! И я – главный мудак! Усевшись на станину, достал папиросу и в полном расстройстве закурил. Ну и что теперь Гусеву говорить? Бывшая лучшая спецгруппа всех времен и народов обделалась очередной раз и по полной. Одно во всем этом утешает – я хоть фамилию заказчика из него вытряхнуть успел, а то если бы сразу загрузили в машину, без допроса, он бы у нас просто тихо помер в пути… Хотя утешение, конечно, фиговое. Как ни крути, а операцию провалили. Нет пленных, нет доказательств… Вообще ничего нет. Тот же Горбуненко сделает удивленные глаза и от всего будет отмазываться. Особенно если это не его люди здесь шустрили, а к примеру, командированные из Москвы.
Хотя зная, что тут замешан начальник десятого отдела, думаю, будет глупо колоть его с соблюдением социалистической законности, так что у меня он все равно заговорит. Вот только его коллег привлекать к расследованию нельзя… Тут надо все провернуть быстро и втайне, так как я совершенно не верю, что этот майор сам надумал кого-то из высокого начальства завалить. Ему ведь тоже приказали. Так что СМЕРШевцев сейчас подключать к делу совсем не в тему. А вдруг не ему приказ был? Вдруг мамлей соврал? М-да… И что теперь делать?
Когда подъехала машина, я, находясь в полном раздрае, при помощи мужиков загрузил трупы в машину, снял прицел с орудия и, усевшись за руль, поехал собирать остальных членов команды. Только вот Змея на указанном месте не нашел. Взобравшись на капот, я удивленно оглядывал окрестности, постепенно закипая, а когда наконец увидел знакомую фигуру, приближающуюся от дальних кустов к нам, взорвался окончательно:
– Эй ты, брюхоногое, шевели поршнями! Бегом, я сказал!
И когда трусящий рысцой Змей приблизился достаточно близко, продолжил свой монолог: