Перис щелкнула пальцами:
– До тех пор, пока не появится кто-нибудь, видевший его в балете на льду.
Угрожающий взгляд Синтии был единственным ответом.
Оставшись наконец одна, Перис вернулась к своим наброскам. Прошедшая неделя оказалась на редкость плодотворной. Вместо того, чтобы уничтожить все новые модели, она сделала небольшие, но чрезвычайно важные изменения. Первым делом она хотела хорошенько поработать над ожерельем, на счет которого была уверена – его пиратским образом скопировали. Переделка заключалась в том, что она заменила аметист большим зеленым турмалином и обвила его несколькими серебряными нитями.
Тишина была нарушена громким мурлыканьем Альдонзы. Свернувшись клубком, кошка дремала в луче солнечного света, проходившего через голубую вазу и оттенявшего белые пятна фиолетовым.
Возле вазы стоял телефон.
Перис вовсе не хотела, чтобы Тобиас составлял расписание каждого ее шага. Он, конечно же, должен понять, что выход с Синтией в гости никакой опасности не таит.
Перис подобралась поближе к телефону. Она обещала, что сообщит Тобиасу, если соберется куда-нибудь пойти. Он беспокоился о ней.
Синтия пришла бы в ужас, узнав, что Перис поверила хотя бы одному слову из сказанных Тобиасом.
Перис осторожно подняла трубку и набрала номер телефона в его офисе. После первого же звонка он поднял трубку:
– Квинн.
Перис собралась повесить трубку.
– Алло!
Медленно она вернула трубку к уху.
– Это Перис.
– Привет! Подожди немного. – Она услышала шага и стук закрываемой двери, а потом он снова взял трубку и спросил: – У тебя все в порядке?
– Ужасно.
– Ничего не случилось?
– Ровным счетом ничего. Тобиас, я…
– Ты, должно быть, прочла мои мысли. Ты покраснела?
– Покраснела?
– Ты краснеешь всегда и по любому поводу. Я как раз думал о долгих горячих душах поутру… с тобой, и долгих горячих ваннах на тропическом берегу – с тобой. И о многих других – долгих и горячих вещах. Ты помнишь, что технически мы кое-что еще не закончили?
Перис покраснела.
– Конечно, Перис, ты помнишь. Я хочу заняться с тобой любовью. Хочу снова увидеть тебя обнаженной. Ты – совершенство. На ощупь – совершенство.
– Тобиас…
– Рядом со мной никто больше не слушает. А у тебя кто-нибудь есть?
– Нет. Просто…
– Я знаю, ты тоже хочешь, чтобы я занялся с тобой любовью. Давай обсудим, как мы будем это делать?
Перис приложила руку ко лбу и почувствовала жар. Ее сердце вело себя странно; кроме того, она ощущала пульс в тех местах, до которых еще не скоро кто-нибудь доберется.
– Так молчалива, – продолжал Тобиас тихим низким голосом. – Спорим, ты будешь не столь молчалива, когда мы…