– Я? – Он невинно поднял брови и округлил глаза. – Как ты могла подумать обо мне такое? Я – человек чести.
Все еще улыбаясь, он склонил голову и слегка подул на ее ладошку.
Перис вздрогнула. Вздрогнула и закрыла глаза. Ощущение было таким острым, что на секунду она почувствовала себя обнаженной, овеваемой его дыханием.
– Хватит, – вдруг резко сказала она, открывая глаза и с силой вырывая руку, пока он не отпустил ее. – Человек чести, который выгнал свою жену спустя три года после свадьбы!
Улыбка слетела с его лица.
– Мы не будем говорить о Синтии.
О чем только она думала, что позволила ему хоть на секунду завладеть своими чувствами!
– Если бы ты думал, что Синтия поможет тебе повлиять на Попса, тебя бы здесь не было, – сказала она, злясь на саму себя. – Ты ведь все еще хочешь Синтию, да?
Он положил руки на верстак.
– Почему ты так считаешь?
Перис чувствовала себя неуверенно, когда он был так близко; вместе с тем, она не хотела доставлять ему удовольствие при мысли, что он может испугать ее.
– Мы с Синтией рассказываем друг другу все, Тобиас. Я знаю, как часто ты напоминаешь ей о себе.
Он отрицательно покачал головой.
– Совершенно бесполезно притворяться, что это не так. Ты не опротестовал развод потому, что у тебя не было ни малейшего шанса. И мы оба знаем почему, правда?
– Я не думаю, что ты знаешь что-нибудь о том, что произошло между Синтией и мной, – мягко сказал он. Так мягко, что у нее защемило сердце.
– Не хочешь ли ты сказать, что не пытался возобновить с ней отношения?
Он посмотрел ей прямо в глаза.
– Почему я не замечал раньше, что ты красивая? Не в моем стиле пропускать подобные вещи.
– Это другой вопрос.
– Ты права. Помоги мне с Попсом.
– Нет.
Тобиас вздохнул.
Единственной не достаточно совершенной частью его лица был нос, на котором до сих пор виднелись следы перелома – последствия игры в бейсбол, еще ребенком, в Долине Скагет. Это было в те времена, когда Попсе и Эмма жили вместе, и счастливо, и мать Перис была жива, и дед Тобиаса тоже, и его отец Лестер. Мачеха Тобиаса и его сводный брат, Найджел, тоже жили тогда там. Вскоре после этого мать Перис умерла. Потом ее отец, Морис, встретил Берил, мать Синтии, и женился на ней.
– О чем ты думаешь? – спросил Тобиас.
– Как ты сломал нос, – сказала Перис и сжала губы. Он слегка улыбнулся.
– Давно это было.
– Давно, – согласилась Перис.
Синтия была примерно одного возраста с Перис. Морис удочерил Синтию, и девочки скоро крепко подружились.
– Здорово это было, когда наши семьи жили вместе.
– Да, пожалуй, – неуверенно сказала Перис. Но она скучала по тем временам. – Потом все изменилось, и нам пришлось уехать.