У него была широкая грудь, и в раскрытом вороте грубой голубой рубашки виднелись черные волосы. Перис внимательно рассматривала его и чувствовала, что стена между ними, которую она сама возвела пятнадцатилетней девочкой, заметив его взгляды на Синтию, начинает исчезать.
– Скажи Попсу, что мы любим друг друга, – произнес он очень спокойно. Кто знает, может, было задумано, чтобы мы встретились таким образом. Может, эта ложь станет правдой.
Его слова проникали прямо в душу.
– Будь ты проклят, – прошептала она. – Будь ты проклят, Тобиас Квинн, ты и твое лицемерие!
– Эй…
– Нет. Нет! Я не буду лгать деду. Синтия права. Ты самоуверенный сукин сын, который ни на секунду не сомневается, что может заставить любую женщину плясать под его дудку.
– Синтия…
– Не говори мне ничего плохого о Синтии. Ты заставил ее страдать так, как не должно страдать ни одно живое существо. Ей следовало бы заставить тебя так же страдать. Ей нужно было бы засадить тебя в тюрьму.
– В тюрьму? – Он сморщился. – Что, черт возьми, ты имеешь в виду?
– То, что говорю.
Перис обошла верстак и попыталась пройти мимо него. Он резко схватил ее за руку.
– Ну, конечно, ты мастер так обращаться с женщинами. Тогда ты чувствуешь себя настоящим мужчиной.
– О Господи! Ты выслушаешь меня или нет?
– Слушать твои россказни? Будешь притворяться, что ты не разрушил жизнь моей сестры своими требованиями? Будешь отрицать, что ты просто зверь, скрывающийся под маской человека? – Она перевела дыхание. – Будешь утверждать, что не пытался силой заставить ее вернуться к тебе?
– Да, – прошипел он, и лицо его приняло мрачное выражение. – Именно это все я и буду делать.
Перис с трудом оторвала его пальцы от своей руки и кинулась открывать дверь.
– Если бы я не любила сестру, то сказала бы ей о твоем приходе. Но я не буду говорить, потому что это причинит ей боль и испугает ее. Она рассказала мне все о тебе, Тобиас, и ни одного доброго слова не прозвучало в твой адрес.
– Уж за это я могу поручиться. А теперь я скажу.
– Вон! – приказала она и подождала, пока он медленно приблизился. Когда он остановился в дверном проеме, глядя на нее сверху вниз, она сказала: – Ты чуть не погубил Синтию своими запросами. Теперь ты пытаешься использовать секс, чтобы поставить меня на колени. Это низко.
– Я не использовал секс, о Боже, я…
– Ты везде используешь секс, – отрезала она. – Ты же просто маньяк, поэтому Синтия и оставила тебя. Убирайся.
Он позволил вытолкать себя на лестничную площадку.
– Это только первый раунд, – сказал он. – Я вернусь.
– Только через мой труп. А если попытаешься, я сделаю так, чтобы люди, чье мнение так дорого для тебя, узнали о твоем извращении.