- Это оружие в твоих руках характеризуется присказкой магов канониров, я стреляю плохо, но далеко и очень сильно, если задеваю своих то исключительно случайно.
Во всяком случае, на крепостном стрельбище где они проходили после пары минут испытаний в секторе градусов 60 от кончика клинка не осталось НИЧЕГО 'пепел, мелкие оплавление осколки и очаги ярко белого пламени не считаются' ни мишеней, ни самого стрельбища 'кстати заклятого специально для тренировок в метании боевых заклинаний' ни даже крепостной стены в которую оно упиралось не осталось. Присутствующий там же Леон некоторое время боролся между двумя противоречивыми желаниями, желанием меня поздравить и желанием придушить. Как сказала Нилинель ночью, маленькому мальчику дали очень большую дубинку и теперь все кто меня окружают, не смогут спать спокойно. И тут же, противореча сама себе, уснула у меня на груди. Соэрис же сказал, что если я извлеку ее из ножен, он вместе со всем своим отрядом будет честно прикрывать мне спину, или пристукнет меня аккуратно, если я вдруг перепутаю направление. Вот так, с громовой шпагой на бедре и с заклятой катаной за спиной я сошел вслед за Нилинель на черный выщербленный камень пристани, став немного похожим на Соэриса тоже тащащего на себе, кучу острого железа, а напротив нас так же сошла делегация светляков, возглавляемая священником в белой тоге. Но я мгновенно определил, что он здесь не главный, самая мощная магическая аура сопоставимая с аурой Нилинель была у высокого мага-стихийщика с недельной щетиной и усталыми глазами. Мою догадку подтвердил взгляд, брошенный им на мою шпагу, в нем было удивления как у остальных светляков 'как же доверили такой артефакт новичку', а узнавание и понимание. Значит, он один из всей миссии светлых знал о нападении пиратов и по логике вещей должен быть в мисси главным. Ну да это сейчас не мои проблемы, в том, что Нилинель пришла к тем же выводам, я не сомневался и поэтому промолчал, спустившись по трапу мы 'выстроились' в линию напротив так же расположившихся светлых. Взгляды, которыми мы обменялся с замершим напротив светляками можно охарактеризовать как умеренно ненавидящие. Стоящий напротив пожилой паладин в неполном доспехе взглянул на меня как на таракана выползшего на обеденный стол во время трапезы, а я просто посмотрел сквозь него как будто передо мной было пустое место. В ответ он до хруста сжал рукоять своего меча и прорычал что-то не разборчивое, подавив зевок я поправил висящую за спиной катану, проведя кончиками пальцев по ее рукояти и почувствовав как начал пробуждаться заключенный в ней дух. Когда напряжения между светлой и темной делегацией казалось, достигло предела и еще миг и на пристани вспыхнет бой не на жизнь а на смерть, со стороны врат донесся легкий шелест, оказавшийся на самом деле речью хранителя врат. Я обернулся к парящей и нескольких метрах от камня причала бесплотной фигуре и присвистнул, несмотря на свой туманный облик 'больше всего она напоминала облако тумана затянутое в черную накидку с капюшоном' но при этом никакого отношения к миру духов и призраков не имела. Просто она относилась к одной из рас населяющих Алаашь, цель нашей мисси. Вновь над пристанью разнесся легкий шелест и наша небольшая колонна, состоящая из двух шеренг заклятых врагов, двинулась к вратам, гигантской каменной арке вырастающей из поверхности острова прямо между утесами маяками. Ее заполняли колышущиеся занавеси из голубовато-серебристого света и мириады пульсирующих и меняющих цвет звездочек, очень красивое и величественное зрелище. Подходя к вратам, я неожиданно почувствовал дуновение холода в спину и услышал хор бесплотных голосов: