Блондинка еле заметно толкнула Виктора локтем.
– Мсье Тропинин, вас тут серьезно уважают, – игриво прошептала она, победно улыбаясь.
– Начальная цена лота – сорок тысяч.
По раззолоченному залу конференс-холла пронесся еле слышный гул голосов. Не дожидаясь начала торгов, девушка энергично подняла флажок с номером.
– Мадам в пятом ряду, номер пятьдесят пять, сорок тысяч! Сорок тысяч раз!
Окинув взглядом зал, Виктор негромко сказал:
– Ну вот. Как и обещал. Ее взяли на торги, теперь она ваша и вполовину дешевле, чем тогда в галерее. Смелее, Марьяна.
Аукционист вознес молоточек:
– Сорок тысяч два! Сорок тысяч три!
В последнюю секунду перед вожделенным ударом какой-то полный господин с небольшой блестящей от пота лысиной, сидящий прямо перед Виктором и Марьяной, неожиданно выбросил свой номер вверх.
– Номер четырнадцать, пятьдесят тысяч! – оживился крупье.
Удивленно уставившись на лысого толстяка, Марьяна еще раз азартно подняла руку.
– Номер пятьдесят пять, шестьдесят тысяч!
Тут же какая-то женщина в черном костюме, не прекращая разговора по телефону, включилась в торг, следом за ней поднял руку молодой мужчина в темных очках, за ним – опять толстяк.
– Восемьдесят тысяч, девяносто тысяч, сто тысяч! – воодушевленно трубил спикер, только и успевая указывать молоточком в сторону торгующихся.
Растерянно оглядывая конкурентов, Марьяна упрямо подняла руку на цифре сто двадцать тысяч:
– Черт бы их всех побрал! Откуда они только взялись?
– Говорите тише, – вполголоса попросил ее Виктор. – Тут половина зала выходцев из России, есть очень влиятельные фамилии, меня многие знают. Так не принято.
– Да-да, конечно, – перешла на конспиративный шепот Марьяна. – Но кто эти люди? Вы их знаете? Их было не видно, не слышно, и вдруг на тебе пожалуйста, черт! Уже сто сорок!
Виктор устало вздохнул и посмотрел в потолок.
– Я же уже купил то, что просил Иван, – зашептал он Марьяне. – Откажитесь. Далась вам эта «Картина Жизни»? Тем более так дорого?
– Ну уж нет! Черта с два! – забыв о русскоязычных соседях, зло воскликнула бриллиантовая девушка и, снова спохватившись, раздраженно зашептала: – Вы меня плохо знаете, Виктор Андреевич, я не какая-то там фондовая дешевка с Рублевки! Все эти лузеры уже завесили Близнецами дома, а я буду посмешищем! Плевала я на деньги – дело принципа!
Красная от злости, она снова подняла руку.
– Сто пятьдесят тысяч! Кто больше?
Марьяна нервно покрутила головой, выискивая в зале своих соперников, но те выжидающе притихли: толстяк уткнулся в каталог, дама в черном костюме, безразличная к происходящему, беседовала со своим соседом, а мужчина в очках спокойно сидел на своем месте и, казалось, едва заметно улыбался.