Моё лицо озарила недовольная улыбка. Раскусили, а я так старательно дураком притворялся.
— Все расы заключили между собой союз, — продолжил Фисэл.
Встав со своего места, он показал жестом, чтоб его сопровождающие не волновались, а сам, обогнув стол, остановился прямо напротив меня. Длинные чёрные волосы и красные глаза гармонично сочетались с бледным лицом вампира. Тело было затянуто в чёрные одежды, через одно плечо был перекинут длинный красный плащ.
Усмехнувшись мне, вампир демонстративно уселся на стол, свесив ноги.
— Союз, — возобновил он свой рассказ, — против двух сильнейших, намеренных разрушить всё то, что строилось с таким трудом веками. А ты решил погнаться за собственными целями, используя для этого то, чего боятся поколения.
Я внимательно следил за ним, не спеша что-либо отвечать.
— Жизни миллионов на кону, — развёл руками Фисэл.
— Что ты от меня хочешь? — осведомился я, подперев голову рукой, ещё более удобно устраиваясь на подушке.
— Я хочу, что бы у тебя появилась совесть, — грубо ответил король.
— У вампиров, видимо, она уже объявилась? Проснулась после долгой спячки?
Вампир пропустил мои разглагольствования мимо ушей.
— Какой резон мне помогать вам? — продолжил я. — Допустим, оставлю я преследования своих корыстных целей. Что дальше? Вы сможете остановить Ровиэня и Мюэля?
— Сможем, — уверенно заявил Фисэл. Это поставило меня в тупик. Что внушало ему такую уверенность в собственных силах? — Отдай то, что ты взял без спроса.
Я зевнул, глядя на этого самонадеянного мальчишку. Материализовав рядом с собой бутылку вина, я выдернул пробку и отпил глоток.
Фисэл внимательно проводил взглядом бутылку, что-то бормоча себе под нос.
— Это ты берёшь без спроса, — ответил ему я, вновь прикладываясь к бутылке и ощущая какую-то слабость, внезапно на меня навалившуюся. — А я беру, а потом спрашиваю.
Неожиданно что-то заставило меня покопаться в кармане. Результатом раскопок стала колода карт, явившаяся пред очи гостей.
— Сыграем? — я вопросительно глянул на своего основного собеседника. — В покер.
Делегаты, сидевшие за столом переглянулись с недоумением. Короля же, казалось, это предложение ничуть не смутило. Спрыгнув со стола, он подошёл ко мне и присел на корточки.
— Что ставишь?
Я задумался. Мне всегда твердили, что моя алчность и азарт меня погубят. В данный же момент я не задумывался, что ставить.
— Мою новую невольницу, — слова вырвались, прежде чем я сумел пожалеть о них. С сомнением, взглянув на короля, я не увидел в нём ни изумления, ни интереса. На моё предложение он лишь кивнул. — Сам что ставишь?