Наконец, Давид едет в Варшаву. Там он проведет полтора года, там он узнает, что такое голод. Его идеи относительно получения высшего образования не смогли осуществиться. На поступление евреев в высшую школу царским правительством наложены ограничения, в техническую школу, куда он решил поступать, принимали только выпускников гимназий и реальных училищ. Давид вернулся в Плонск. Но вернулся, зараженный революционным духом, — он уже посмотрел на забастовщиков, демонстрантов, ораторов, полицейских, солдат… При этом остался сионистом, более того — стал активно выступать против Бунда, еврейской социалистической и антисионистской партии. Собственно, это был извечный еврейский выбор — чью революцию делать — революцию для всех или еврейскую революцию? Во всем еврейском революционном движении можно проследить эти две линии. Давид Грин выбрал вторую из них; он стал активистом партии Поалей Цион ("рабочие Сиона"). Цели формулировались просто — возвращение в Сион и построение там социалистического общества. Он отправляется в Палестину, и в сентябре 1906 года на пристани Яфо его встречают друзья.
Естественно, идеалиста, каким был юный Давид Грин, будущий Бен-Гурион, Яфо разочаровал и даже возмутил. Грязь, вопли, оборванцы, торговцы-арабы и, о ужас, торговцы-евреи. Это не Эрец-Исраэль! — заявляет он и в этот же день отправляется с друзьями в Петах-Тикву.
Нам трудно представить себе степень экстаза, степень опьянения, в которых он находился. Нечто подобное испытал я в 1971 году, когда впервые попал в горы Средней Азии. Ночь, огромная Луна, горы, между прочим, безнадежная любовь как важный элемент коктейля «молодость». Одно то, что все эти картины не потускнели — в отличие от слайдов — за 30 лет, говорит больше любых моих слов. Впрочем, любовь Давида — и, видимо, не безнадежная — была рядом с ним. А утром Давид уже работал: таскал носилки с удобрениями к ямам, приготовленным для новых посадок. Помните — "еще один дунам, еще один коровник" — практический сионизм. Один из активистов долегального периода еврейского движения в СССР, Александр Островский, говорил: "Еврей, живущий в СССР, не может быть сионистом, так же как мужчина не может быть женщиной; мужчина может быть только любителем женщин, а еврей, живущий в СССР, может быть любителем сионизма". Саша создал "Общество дружбы и культурных связей с Израилем", а через некоторое время, после того как движение легализовалось, стал — по его собственному определению — сионистом. То есть совершил алию. Оставив здесь энное количество "любителей сионизма", проведших годы в "строительстве общины" и борьбе за советское, российское и международное признание. Будет ли когда-нибудь написана история этого времени?