Потом вопросительно посмотрел на Крылова, надо ли продолжать.
— Хорошо. Теперь будете помогать Михайлову. Вы с ним знакомы?
— Немного.
Крылов вызвал Михайлова и представил Забродина:
— Вот вам новый помощник. Введите его в курс дела и дайте поручение.
— Есть! — Михайлов повернулся так же стремительно, как и вошел, но Крылов остановил его.
— Как дела с Пронским?
— Все идет нормально.
— Когда поедете в Ростов?
— Думаю, на следующей неделе.
Забродин слушал этот разговор, ничего не понимая. Кто такой Пронский и при чем тут «Пахари»? Забродин решил при случае подробно расспросить Михайлова, но последний его опередил.
Утром, передавая Забродину толстую папку, Михайлов предупредил:
— Вот вам дело на Пронского. Читайте внимательно и побольше спрашивайте. Чтоб все было ясно!
Не успел Забродин дочитать страницу до конца, как вопросительно вскинул глаза на Михайлова. «Как можно шпиона, диверсанта, участника организации «Пахари», нелегально заброшенного в Советский Союз и схваченного в засаде, выпускать на свободу и ехать с ним в Ростов?» И спросил:
— Простите, кто поедет в Ростов?
Михайлов оторвался от дела и спокойно ответил:
— Вы, я и Пронский.
В прошлом сельский учитель, Петр Васильевич Михайлов говорил неторопливо. Его мягкая речь сразу располагала к нему собеседника. Работать с ним было легко и просто. Закончив писать, Михайлов позвонил по телефону:
— Приведите арестованного Пронского!
Забродин уставился на дверь.
Через несколько минут в кабинет постучали. Вслед за конвоиром в двери показался высокий молодой человек. Арестантские штаны и куртка сидели на нем несколько мешковато. Но, несмотря на эту одежду, чувствовалась сила и спортивная тренировка. Темные волосы, крупный с горбинкой нос и большие задумчивые глаза…
Позади Пронского стоял второй конвоир; ведь преступник опасен и силен. «Такой двинет — и с места не встанешь! А Михайлов почему-то расспрашивает его о самочувствии. Словно это его хороший знакомый или друг. Принимает, как гостя, а не арестанта».
Между тем Михайлов заказал по телефону чай с бутербродами, и, когда принесли, они втроем чаевничали, говорили о том о сем. И никакого допроса! Потом Михайлов достал из шкафа обычную почтовую открытку, флакончик с жидкостью и, передавая Пронскому, сказал:
— Располагайтесь за столом поудобнее, Николай Александрович. Вот текст для тайнописи.
Только теперь до Забродина дошло: «Пронский выполняет задания Михайлова. Вот это здорово!»
Огрубевшим то ли от простуды, то ли от табачного дыма голосом Пронский зачитал: «Посетил Ростсельмаш. Набор рабочей силы производится. Нужны заявление, паспорт и еще справка с прежнего места работы. Постараюсь устроиться». И, не поднимая головы, спросил: