Девочке, похоже, идея не понравилась. Похоже, у нее были свои виды на комнату отдыха, а также претензии на особое внимание мальчика.
– Я заплачу как за номер, а квитанция мне не нужна, – предложила Юлия Михайловна. – Найдете вы уголок для личных нужд, в конце концов, – прозорливо добавила она. И деньги решили дело. – А нам – номер. И не говорите мне, что номер занят, – распорядилась Юлия Михайловна, не спрашивая Юрия. Он был озадачен, но возражать не решился и вдруг заволновался, встревожился, не понимая, опасаясь поверить.
– Послушай, – спросил он Юлию, когда они остались одни, – почему ты так легко отказалась от своего особняка? Можно было бы…
– Что ты понимаешь, Юрка! Больше мне ни хрена не надо. Кроме тебя. И попробуй только сказать, что ты мне не нужен, такая деревенщина. Попробуй только… – шептала Юлька, уткнувшись лицом в плечо Юры.
Волосы ее, сколотые небрежно, рассыпались под его рукой, тело было таким теплым, объятия такими узнаваемыми, но гораздо более уверенными по сравнению с теми, какими он их помнил. Юра губами разглаживал горькие морщинки у ее губ. Это был не поцелуй, а целая драма.
– Все потом, – шептала Юлька и тянулась к нему. – Все потом. Потом ты меня будешь лечить и успокаивать. А сейчас… скорее… Юрочка. Сколько же можно мне без тебя… Я устала без тебя, умерла…
* * *
Завтрак Юлька бесстыдно велела подать в номер. За дополнительное вознаграждение, разумеется. Девочка принесла поднос, постреливая любопытными глазками, – искала свидетельства оргии. Вообще-то, они имелись, эти свидетельства, но были по возможности замаскированы. Кроме того, Юлия высоко застегнула блузку, чтобы скрыть следы страстности Юрия.
– Брысь, – сказала она девочке, когда та поставила поднос на стол. Девочка хихикнула и убралась.
– …Я, конечно, сам был виноват, – продолжил Юра начатый разговор. – Совершенно незачем было вырубаться на работе, стараться, вникать, демонстрировать энтузиазм. А развлечения мы бы с тобой нашли при желании. Ты скучала безумно, я сейчас это понимаю.
– Мало ли что скучала. Это не смертельно – скучать. Я бы могла найти себе занятие, а не ныть у тебя над душой. Но я была такая дура избалованная. Сейчас самой противно. Я хочу все исправить, пока не поздно. Я ведь не искала тебя. Мне тебя, Юрка, теперь не иначе как небеса послали.
– Юлька, ты не понимаешь, что делаешь. Я стал другим, у меня черт-те что за плечами. И это черт-те что не подразумевает ничего хорошего. Один отрицательный опыт. Если ты изменилась в лучшую сторону – допускаю, то я не мог стать лучше с тем багажом, который волоку. Боюсь тебя разочаровать.